У судей очень сложная работа. Сложная и ответственная. От качества её исполнения во многом зависит качество футбола. Однако в стремлении оградить судей от внешних влияний и создать для них максимально благоприятный режим мы утеряли чувство меры. У современного арбитра нет никакого желания расставаться с уникальным статусом.
Тема эта родилась, конечно, не сегодня. Но сезон-2012/13 настолько явно обнажил недуги, которыми страдает судейский корпус России, что нужно, пока ещё не поздно, изо всех сил бить в колокола. У меня за спиной десятки прожитых в футболе лет. Я встречался с судьями на поле, будучи футболистом, наблюдал за их работой с тренерской скамьи, сегодня оцениваю ситуацию с точки зрения управленца. Она меня не на шутку тревожит, и я искренне переживаю за своих коллег, ведь именно тренеры больше всего страдают от судейских ошибок. Страдают, конечно, все – футболисты, болельщики, спонсоры, но первый и самый сильный удар принимает на себя именно тренер. Команда лишается очков, зрители полны разочарований, инвесторы теряют деньги, а тренер плюс к этому ещё и здоровье, уверенность в собственных силах и, в конечном итоге, работу.
Судейство, по логике, не должно влиять на результат. Чем менее заметен судья на поле, тем выше его класс — старая футбольная истина. У нас же всё ровно наоборот: именно рефери – главное действующее лицо. О нём пишут газеты, рассказывает телевидение, его обсуждают Интернет и радио, он в центре жизни, на него направлены эмоции. Это неправильно, но это уже следствие. Причина же, на мой взгляд, заключается в том, что судейское дело обрело ярко выраженные черты кастовости. Футбольное сообщество лишено возможности не только влиять на качество работы арбитров, но даже просто взаимодействовать с ними.
Знающие люди скажут: закрытость, обособленность судейского корпуса – требование ФИФА и УЕФА. Понимаем: судей нужно беречь от сторонних влияний, они люди тонкие, восприимчивые, ранимые; стресс и соблазн – их вечные попутчики. Но смотрите, к чему мы пришли, двигаясь по этому пути. Обучают арбитров их старшие коллеги, они же определяют уровень способностей судей, вырабатывают методические рекомендации, формируют психологию, распределяют по лигам и матчам, дают оценки, инспектируют, наказывают и поощряют. При этом действующим судьям не рекомендуется общаться с прессой, принципы назначения не афишируются, профессиональные разборы работы – тема закрытая, наказания – информация для сугубо внутреннего пользования.
Никто ничего не должен знать. Ни у кого нет права совать нос в дела судейские. Никому нельзя к ним приближаться.
При всём уважении к сложностям профессии – странная ситуация, согласитесь. Понятно, что те, кто вошёл в круг доверия, обеими руками держатся за установки и рекомендации ФИФА и УЕФА. Они гарантируют безопасность и процветание клана, обеспечивают ему завидный статус «государства в государстве». И когда возникают пограничные ситуации (а они, деликатно выражаясь, нередки), выясняется: арбитр – лицо неприкосновенное, у него есть право на ошибку, давить на него ни в коем случае нельзя. И футбол вынужден терпеть, давясь и кашляя, всех этих Крондлов и Клаттенбургов, мириться с незасчитанными чистыми голами, принимать удаления, которых не было и в помине, — и так далее, до абсурда.
Тенденцию эту я уловил ещё 10 с лишним лет назад, участвуя в совещании представителей сборных, пробившихся на чемпионат мира 2002 года. Оно проходило в Токио; обсуждались самые разные нюансы, и в процесс этих обсуждений красной нитью была вплетена мера ответственности участников турнира: футболистов, тренеров, врачей, всевозможных администраторов, пресс-центров, служб безопасности. Выяснилось, что обязанности и ограничения есть у всех – и только судьи отсутствуют в этом строгом перечне; все вопросы они решают в узком кругу.
Очень удобная формула жизни. И девиз замечательный — «Судья имеет права на ошибку». Имеет, конечно, какой разговор? Я даже не говорю сейчас о предвзятости – это тема совершенно отдельного разговора. Бог с ней, с предвзятостью, давайте вообразим, будто коррупционная составляющая — выдумки злобных недругов. Но коль скоро профессия прямо связана с риском ошибиться, а от этих ошибок страдают другие люди, – справедливо пересмотреть меру ответственности. Она должна быть повышена, в этом нет никаких сомнений. В советское время было так: ошибся судья грубо один раз – отстранили на время, ошибся два – до свидания, ты должен уйти из профессии. При этом наши арбитры регулярно работали на чемпионатах мира и Европы, и были там далеко не худшими. Сейчас я что-то никого наверху не вижу…
Глубоко убеждён в том, что принципы организации судейского дела в России нужно коренным образом менять. Клановость убивает судейство и больно бьёт по качеству игры. Ветеранам профессии нужно отдать на откуп две базовые позиции: отбор и подготовку молодых арбитров, а также оценку работы коллег с точки зрения методических рекомендаций. Бывших судей, как известно, не бывает, но они должны заниматься не общими вопросами, а частными, в которых как раз очень важен профессионализм: предотвращением ошибок. Рычаги же оперативного управления нужно передать людям, которые не связаны с судейством прямо, — но людям, разумеется, плоть от плоти футбольным. Уверен, что это поспособствует прогрессу. Никогда также не соглашусь с утверждением, будто оценку работе арбитра может дать только его бывший коллега. Отвергаю это постулат напрочь! Практически любой опытный футбольный человек способен оценить уровень судейства. Стало быть, и инспектор совершенно не обязательно должен быть в прошлом судьей, как того требуют от РФС ФИФА и УЕФА, размахивая перед носом, как сладкой морковкой, готовой к подписанию Конвенцией о судействе.
Ещё одна проблема, о которой стоит говорить, — возраст арбитра. Считаю, что это порочная практика – определять возраст судьи по паспорту. Давайте тогда и к футболистам эту норму применять, почему нет? Мало ли случаев, когда в 45 лет арбитр в полном порядке, молодым сто очков форы даст — он опытный, уверенный в себе, в авторитете. Но из-за того, что кто-то где-то когда-то решил, будто время вышло, он выходит в тираж. Почему? Не разумнее ли ввести в практику жёсткие тесты на готовность? Некоторые люди в 50 себя чувствуют лучше, чем иные 30-летние, и нельзя всех чесать под одну гребёнку. Например, мой хороший товарищ Валерий Бутенко, великолепный в прошлом арбитр, до сих пор в отличной форме, хотя ему уже за 70. Уверен, что он лет 10 не досудил. И таких примеров можно привести множество.
Напирая на то, что судейство в России развивается по заветам ФИФА и УЕФА, мы выбираем лёгкий путь: самим-то думать не надо, просто слушайся старших – и всё будет хорошо. Кастовость, клановость судейской профессии сформировалась на высшем управленческом уровне, и тому, конечно, есть свои причины. Но в ФИФА и УЕФА работают люди, а не роботы, и если мы считаем, что выбранное ими направление ошибочно, — должны заявлять об этом во весь голос. Знаю, что с изложенными здесь мыслями согласны многие участники футбольного сообщества, подавляющее их большинство. Почему в таком случае мы не можем повлиять на ситуацию? Что мешает?
Футбол не должен зависеть от мнения одного человека или группы людей, пусть даже очень умных, важных, сидящих в высоких начальственных креслах. Жизнь ведь не стоит на месте, и руководствоваться в ней следует не указами сверху, не раз и навсегда прописанными директивами, а здравым смыслом и стремлением обеспечить прогресс развитию игры.