Вся история человеческих
В истории с двухлетней дисквалификацией форварда «Автомобилиста» Алексея Симакова попытка разобраться в том, кто больше виноват — сам хоккеист или его бывший клуб, неминуемо приводит к хорошо известному ответу, лишь подчёркивающему первый абзац: «Оба хороши!»
взаимоотношений — как глобальных, так и вполне локальных — учит нас тому, что, когда начинают грохотать пушки и ездить танки, а равно когда в семье в ход идут скалки и сковородки, искать правых бесполезно. Виноваты все. Другое дело, что виноваты в разной степени, кто-то больше, кто-то меньше. Но искать обряженных в белые одежды праведников бессмысленно — их нет. И не может быть. Потому что если бы такой праведник существовал, ситуация не достигла бы подобной степени накала.
В истории с двухлетней дисквалификацией форварда «Автомобилиста» Алексея Симакова попытка разобраться в том, кто больше виноват — сам хоккеист или его бывший клуб, неминуемо приводит к хорошо известному ответу, лишь подчёркивающему первый абзац: «Оба хороши!» И начать можно с того, что если бы Алексей продолжал бы играть так, как это было, когда его приглашали в сборную, когда он накручивал защитников соперников «пачками» и блистал в каждом матче — он бы играл в СКА или «Магнитке» и не знал бы никаких забот.
Но мы начнём с конца и попытаемся разобраться, почему Континентальная лига предприняла по отношению к нему такую драконовскую меру. Которая, на первый взгляд, совершенно не соответствует тяжести совершённого хоккеистом «преступления». Подумаешь, подал в суд на выплату недовыплаченного — да таких судов у нас в стране ежедневно происходит тысячи. И ни к кому после не применяют такие «расстрельные» меры.
А ведь применяют. Много ли у нас в стране, да и во всём мире прецедентов, когда работник, подавший в суд на работодателя, остаётся у него работать? Вне зависимости от того, выиграл ли он в суде или проиграл. Вне зависимости от того, по какой причине был подан иск. Просто никакой компании не нужна «бомба», которая в любой момент может рвануть.
Договорённость эту можно описать одной фразой: «Ребята, мы платим вам очень хорошие деньги, оказываем вам бесплатно целый ряд социальных услуг, а за это вы добровольно принимаете на себя некоторые ограничения ваших гражданских прав». Договорились? Договорились. И КХЛ стартовала.
А ещё — никому не нужен живой прецедент поражения компании, который на глазах других работников жив, здоров и радуется жизни.
В истории с Алексеем Симаковым ситуация усугубляется ещё и тем, что своим исковым заявлением, вроде бы совершенно локальным, поданным против конкретного клуба, он нанёс удар по всей системе КХЛ. Противопоставил её Конституции и федеральным законам. А такого противопоставления ни один подзаконный акт, коими, с точки зрения нашей системы, является и регламент, и Коллективное соглашение, никогда не выдерживал. Слишком уж разные весовые категории.
Внутреннее законодательство Континентальной лиги представляет собой не что иное, как добровольную договорённость ограниченного числа людей. Их немало, но по сравнению с населением России совсем немного: восемь сотен хоккеистов, Молодёжная лига, клубное руководство, чиновники, профсоюз — едва ли до пяти тысяч дотянет. Договорённость эту можно описать одной фразой: «Ребята, мы платим вам очень хорошие деньги, оказываем вам бесплатно целый ряд социальных услуг, а за это вы добровольно принимаете на себя некоторые ограничения ваших гражданских прав». Договорились? Договорились. И КХЛ стартовала.
Какие имеются в виду ограничения? Отсутствие тех же свободных переходов до определённого возраста, возможность быть обмененным в любой момент, отпуск в строго определённое, а не в желаемое время — в общем, ограничений немало. Но они с лихвой компенсируются зарплатой, совершенно не сопоставимой со средней российской заработной платой.
Ещё одно ограничение: все споры рассматриваются внутри лиги. Для чего создана многоуровневая «судебная» система: дисциплинарный комитет, арбитраж и так далее. Можно до хрипоты спорить о том, насколько эта система хороша. Точно так же, как у нас третье десятилетие идут бесконечные споры о российской судебной системе. Критиковать её можно бесконечно, но другой-то нет.
А вот выход за пределы этой системы, попытка решить что-то в гражданском суде может означать только одно. Что такому «выходцу» нравятся имеющиеся у него права, прежде всего в части хорошей зарплаты. Но не нравятся налагаемые вместе с этой зарплатой ограничения.
Как бы ни совершенствовались со временем законы Континентальной лиги, как бы ни старались их максимально «синхронизировать» с федеральным законодательством, внутренние законы всегда будут проигрывать внешним. И будут от них отличаться. Потому что федеральное законодательство «заточено» под большинство: под тех, кто работает с понедельника по пятницу, с 9.00 до 18.00 с перерывом на обед и имеет 24 дня ежегодного оплачиваемого отпуска. А хоккеисты у нас относятся к меньшинству — к такому же, как Вооружённые Силы, МВД, МЧС. У которых и рабочий день не лимитирован, и выходные бывают далеко не всегда, и отпуск редко попадает в бархатный сезон. И там разговор короткий: тебе что-то не нравится? Снимай погоны и ищи себе другую работу. Почему же у КХЛ должно быть по-другому?
Алексей Симаков, а точнее — его агент, не добившись нужного результата (правомочного или нет — мы, в «Чемпионат.ру», судить не берёмся) в «судебной системе» КХЛ, вышел за её пределы. Чем уже нарушил внутренние договорённости. Вот и последовал от лиги соответствующий ответ: снимай, Лёша, погоны (сиречь коньки и форму) — и ищи себе другую работу. Что же тут несправедливого?
Но и это ещё не всё. В исковом заявлении Симакова в гражданский суд речь шла об определённой сумме. Причём сумме по его старому контракту — то есть тому, что действовал до принятия Антикризисных соглашений.
Именно поэтому форвард «Автомобилиста» Алексей Симаков и получил такую мощную дисквалификацию. Лига просто не могла поступить иначе хотя бы из-за инстинкта самосохранения. Потому что Симаков поставил под удар само её существование.
Тем самым вольно или невольно торпедировались сами соглашения. Которые с точки зрения Конституции и федерального законодательства не лезут ни в какие ворота, но это был единственный способ выживания всей лиги. То есть этим иском в случае его удовлетворения создавался страшный прецедент. Снижение зарплат коснулось в разной степени около 70-80 процентов игроков КХЛ. И каждый из них на основании «дела Симакова» мог бы пойти в гражданский суд и истребовать от своего клуба разницу между нынешней зарплатой и старой, докризисной. Нетрудно представить, к чему бы могло привести подобное.
Именно поэтому форвард «Автомобилиста» Алексей Симаков и получил такую мощную дисквалификацию. Лига просто не могла поступить иначе хотя бы из-за инстинкта самосохранения. Потому что Симаков поставил под удар само её существование.
Осознанно поставил или нет? На этот вопрос ответ есть: да, осознанно. Потому что и в руководстве лиги, и в руководстве «Автомобилиста», как мы видим из интервью, хоккеисту неоднократно говорили: мол, Лёша, одумайся, не делай этого, получишь по самое «не балуй». Но он предпочёл пойти до конца. Это не может не вызывать уважения с точки зрения крепости его гражданской позиции. Но не может вызывать опасений в вопросе дальнейшего существования КХЛ.
И не ЦСКА притянул лигу к этому судебному разбирательству, как нам пытается это представить сам Симаков и его сторона. Это они притянули лигу, заставив её защищать свои законы.
Такие несовершенные с точки зрения федерального законодательства. Но других-то у нас нет.