— Хоккей сейчас смотрите?
— А как же? Это моя работа — смотреть хоккей. Смотреть хоккей от начала до конца – это в обязательном порядке! Нет предела совершенству, поэтому я должен постоянно развиваться.
— На чьей стороне симпатии?
— Я ни за кого не болею. Смотрю со стороны специалиста. С моей точки зрения, у Уфы нет соперников. Всё может быть, но по любой логике они обязаны выигрывать. Тренеры «Салавата Юлаева” это тоже понимают.
— Что бросилось в глаза, когда приехали в Новосибирск, сменив ЦСКА на „Сибирь”?
— ЦСКА – это мировой бренд, работа в котором дала мне очень много. В начале моей работы в офисе ЦСКА было пять работников, а потом мы постепенно создали тот клуб, который работает сейчас. Конечно, тот ЦСКА, который я покидал, и ту “Сибирь”, в которую я приехал, сравнивать нельзя.
— ЦСКА по организации при вас стал топовым клубом?
— Нет. Он стремится к этому, но до лучших образцов он ещё не дорос. Мы двигались в нужном направлении, но чего-то не хватило, в первую очередь времени. Очень ограниченное финансирование, возникало много проблем с деньгами. Огромное спасибо „Норильскому Никелю”, который спас ЦСКА от исчезновения. Если бы в 1987 году они не взяли под свою опеку ЦСКА, я не знаю, что сейчас бы было с этим прославленным клубом. Они не готовы были тратить космических денег, но клуб они спасли. Это личная заслуга Прохорова, я считаю.
— Когда вы работали в хоккейном ЦСКА, контактировали с футбольным и хоккейным клубами?
— С баскетбольным ЦСКА у нас был один спонсор, но и с футбольным, который существует отдельно, мы постоянно контактировали. Я и с Гинером, и с Кущенко периодически общался. Мне интересны эти виды спорта, болею я, разумеется, и в футболе, и баскетболе за ЦСКА.
— В Новосибирске тоже есть две “Сибири”, пусть и ничем, кроме одного города, не связанные. Вы как-то контактируете с руководством футбольной команды?
— Я не стремлюсь к контакту. Это, наверное, во мне проблема, просто мне банально некогда.
Кирилл Фастовский
— Чувствуете конкуренцию за болельщиков или, быть может, за бюджетные деньги?
— Нет, абсолютно. Я это не воспринимаю как конкуренцию. Мы все занимаемся одним большим делом. Хоккей в Сибири – самый популярный вид спорта, что логично. Сибирь и лёд – это неразделимые вещи, я уверен в этом.
— Но в прошлом сезоне на футбольную „Сибирь” ходило больше людей, когда она играла в Премьер-Лиге.
— Сколько у них стадион? 12 тысяч? Вот если бы у нас был такой стадион, пусть даже не новый, то мы бы футбольную “Сибирь” уже давно перещеголяли. Это несравнимо.
— Вы провели первый сезон в качестве генерального менеджера „Сибири”, какое приобретение считаете вашей главной заслугой, а кто из игроков разочаровал?
— Во-первых, хочу отметить, что все приобретения нельзя назвать моими. Формально я работаю в “Сибири” с 1 июля, и почти все приобретения были сделаны прошлым руководством, но при моей консультации, с моего одобрения. Тем не менее главная удача – это Лив. Я за ним, ещё будучи генеральным менеджером ЦСКА, гонялся два года, но он не хотел уезжать из Швеции.
Наиболее неудачное приобретение, наверное, это Юрий Буцаев. Я на него особенно не рассчитывал, но в него верили тренеры. Трухно — неудачное приобретение, это чисто моя ошибка. Стиль игры, в который мы играем, не для него. Он так и не понял схем, не склонен он к анализу игры.
— Когда вы пришли на пост генерального менеджера „Сибири”, одной из целей, которую вы обозначили, было повышение репутации клуба. Как считаете, за год вы справились с этой задачей?
— Конечно! Мы этим занимаемся постоянно, и прогресс налицо. К нам стали относиться абсолютно по-другому. И не только из-за результатов, хотя мы провели замечательный сезон, пусть и не играли результативно, но были заметны. Дело в работе клуба в целом. Наша работа — она ведь на виду. Это мы думаем, что варимся у себя в клубе, городе и никто вокруг нас не замечает, а на самом деле нас хвалят сейчас практически везде, на всех совещаниях и встречах. Ставят “Сибирь” другим клубам как положительный пример. Я встречаюсь с людьми, так что могу ручаться за свои слова. Мария Левинская, наш пресс-атташе, одна из лучших в КХЛ, наша статистическая бригада тоже в ходит в число лучших в лиге, самые большие изменения во дворце произвели именно в „Сибири”. За счёт всего этого поднимается престиж, об этом начинают говорить игроки между собой, следовательно, в хоккейном мире Новосибирск уже начинают воспринимать всерьёз.
Сейчас мы можем позволить себе говорить с серьёзными игроками, хотя ещё год назад, услышав “Сибирь”, большинство хоккеистов просто говорили: „Вы что, с ума сошли?”. Сейчас такого нет, и это главное наше достижение.
Кирилл Фастовский
— Как часто между вами и тренерами возникают споры по тем или иным игрокам?
— Понимаете, иногда я могу наложить вето на переход, чаще тренеры желают оставить в команде игрока, но по тем или иным причинам я пытаюсь их переубедить. Порой по финансовым причинам, но чаще всего по игровым моментам. На сегодняшний день у нас идёт оживлённый спор по двум игрокам.
— Один из них – Игорь Мирнов?
— Я не буду называть фамилии, но Игорь тут ни при чём. Такие споры, которые у нас возникают, это нормально, это в рамках здоровой совместной работы. Конечно, моё слово последнее, но подбор игроков у нас осуществляется совместно. Есть список позиций, которые требуют укрепления. Кто-то ушёл, кто-то собирается уходить. Спортивная служба клуба подбирает игроков, одновременно поиском занимаются и тренеры, они ведь тоже не в вакууме живут. Когда мы собираем всю информацию, условно из пяти кандидатов тренеры выбирают того, кто им нужен. Далее уже моя работа. Бывает, что я на начальном этапе, даже не общаясь с игроком, отметаю кандидатуру, зная, что к нам он не пойдёт. Я представляю запросы большинства хоккеистов, а тренерам в финансы уж точно не стоит углубляться.
— Сочетание должности генерального менеджера и тренера, как то было в ЦСКА с Немчиновым, это приемлемо?
— Я не хочу говорить о других клубах, но считаю, что это неправильно. Но это по моим представлениям. Тем более что, пригласив в Шуплера, они, наверное, поняли, что не всё у них хорошо.
— В новом регламенте вместо шести легионеров в составе есть место только для пяти. Этот пункт в регламенте лоббировала ФХР?
— Да. Это было главное условие ФХР при подписании контракта на передачу КХЛ прав на проведение чемпионата России. Без этого пункта они бы ничего не подписали со своей стороны.
— Возможно ли КХЛ выйти из под патронажа ФХР?
— Теоретически, конечно возможно. Но сейчас движения в сторону инициирования кого-либо конфликта между КХЛ и ФХР до Олимпиады делать бессмысленно. Это политика, а в неё я лезть не хочу.
— “Сибирь” в этом сезоне была одной из немногих команд, которая использовала право на дозаявку шестого легионера. Сейчас лимит сократили, это создало для вас определённые проблемы?
— Я расскажу, почему мы взяли шестого иностранца и заплатили 7,5 миллиона. На рынке появился игрок, относительно дешёвый и подходящий нам по соотношению цена/качество. Речь идёт об Александре Хеллстреме. Если бы у него был более внушительный контракт, конечно, заплатив налог, мы бы переплатили. Нам это оказалось выгоднее, чем искать игрока примерно того же уровня в России. Но это было на тот момент, сейчас ситуация немного изменилась. Нам в любом случае придётся от кого-то отказаться.
Кирилл Фастовский
— Главный кандидат на уход из команды – Стефан Лив?
— Всё равно, даже если Лив уйдёт, нам нужен будет вратарь. А это почти точно будет легионер. Потому что российских вратарей физически нет! Есть четыре человека, да и те все на контрактах. На все 23 клуба в любом случае не хватит.
— Есть информация, что он ведёт переговоры с „Локомотивом”, а зарплата в Ярославле у Лива будет в районе двух миллионов евро.
— Цифры как-то уж больно быстро растут в прессе. В “Сибири” он получал меньше миллиона, я не буду называть точные цифры. Он ведёт сейчас переговоры, но, по-моему, сейчас идёт речь о 1,5 миллиона долларов.
— Есть вероятность, что если вы удовлетворите запросы Лива, то он останется в команде? Или речь идёт в том числе и о борьбе за Кубок, чего „Сибирь” пока ему пообещать не может?
— Сейчас дело только в деньгах.
— Есть какой-то дедлайн в переговорах с Ливом, после которого вы уже не сможете ждать его решения и начнёте вести переговоры с другими вратарями?
— Понимаете, мы так не работаем. Я не могу из-за Лива рисковать будущим клуба, поэтому переговоры с другими вратарями идут параллельно.
— Шведу Тернбергу, который недавно стал игроком “Торпедо”, вы предлагали контракт?
— Да, скрывать не буду. Но он выбрал Нижний Новгород, хотя мы сделали предложение раньше, две с лишним недели назад. Очень хороший игрок, мы очень хотели его приобрести, жаль, что не получилось.