Кирилл Фастовский – о «Сибири» и плей-офф КХЛ

В преддверии серии между «Сибирью» и магнитогорским «Металлургом» мы пообщались с руководителем новосибирского клуба Кириллом Фастовским, которого читатели «Чемпионата» признали одним из лучших генменеджеров лиги. С человеком, под чьим руководством «Сибирь» избавилась от статуса записного аутсайдера, а в этом сезоне стала одним из лидеров Восточной конференции, всегда есть о чём поговорить.

«На плей-офф заполнили бы и 20-тысячник, но оптимальная вместимость – 12 000»

— За несколько дней до старта плей-офф губернатор Новосибирской области Владимир Городецкий встретился с командой. Это первый на вашей памяти визит губернатора по ходу плей-офф? Насколько неожиданным был этот шаг?
— Разница в том, что раньше губернаторы звонили по телефону, теперь Владимир Городецкий решил приехать к игрокам лично. Я только приветствую такие встречи.

— Нет из-за этого дополнительного давления на игроков?
— Они и так понимают степень ответственности. Это способ показать, что владельцы клуба крайне заинтересованы в том, чтобы команда показала высокий результат. Владимир Городецкий, напомню, является председателем попечительского совета клуба.

Никаких наград за победу в дивизионе КХЛ не предусмотрено. Мы, конечно, можем что-то изготовить для себя, тем самым поздравив себя любимых.

— Понятно, что это поддержка для игроков, но стоит ли рассматривать визит губернатора как какие-то гарантии на будущее? Все помнят прошлое лето и не хотят повторения...
— Финансирование от области уже идёт стабильно. Другое дело, что задачи несколько шире, чем финансовая поддержка из областного бюджета. В целом же это действительно подтверждение того, что владельцы клуба готовы его организационно и финансово поддерживать.

— Задачи губернатор не корректировал?
— Какие сейчас могут быть задачи? Об этом неуместно говорить. Задача только одна — идти вперёд и только вперёд. Каждый матч как последний.

— На встрече губернатора с командой в очередной раз была поднята тема нового стадиона. Какую роль в этом проекте выполняете вы?
— На стадии проектирования я никакого влияния на проект новой арены не имею. Но были мелкие нюансы, исключительно хоккейного толка, о которых меня спрашивали. Поскольку я был в разных странах и видел много хоккейных арен, то обладаю определёнными знаниями в этой области. Плюс ко всему я предоставил сборник, где описаны требования, выдвигаемые к спортивным сооружениям. Я всё это собрал, обобщил и передал проектировщикам.

— Что вы подразумеваете под хоккейными нюансами, которые важны для современной хоккейной арены?
— Речь идёт о раздевалках, расположении медицинского центра, тренерских. Всё это не видно простому болельщику, но очень важно. Отношение к стадионам у команд во многом складывается из удобства этих помещений. Порой бывает так, что на этом экономят. Кто-то думает, что игроки приехали-уехали и им не нужны комфортные условия. Сейчас бытует мнение, что чаша и фойе — это лицо стадиона, а то, что раздевалки маленькие или не хватает душевых, никто и не знает. Получается так, что у болельщиков и команд совершенно разный рейтинг стадионов. Я со своей стороны хочу, чтобы максимальное удобство было как для болельщиков, так и для хоккеистов. Практика показывает, что лучшие хоккейные арены в мире строились с участием хоккейных людей, а не только исходя из видения архитекторов.

— Губернатор сообщил, что будущая арена «Сибири» будет с изюминкой, вы же сказали, что такой в мире нигде нет. В чём её эксклюзивность? Что там есть помимо трибун, холла и ледовой коробки?
— Я не имею права всё рассказывать, потому что это не мой проект. Не будем забегать вперёд. В принципе, всё есть в открытом доступе. Это тот самый проект, который уже анонсировался. Внешне арена представляет собой две перевёрнутые и соединённые друг с другом тарелки. Принято решение именно его претворять в жизнь. Это даже не стадион, а спортивно-оздоровительно-развлекательный комплекс, который должен работать постоянно и приносить доход. В этом его главная задача. Само же сооружение уникально. Это будет центр отдыха всех горожан, жителей области и гостей Новосибирска, которого заслуживает третий город страны. Дай бог, чтобы всё получилось.

— Какова вместимость будущей арены?
— Вместимость будет 12 000 зрителей. Эта планка устанавливалась без моего участия, но я тоже считаю её оптимальной.

— По вашим ощущениям, арену какой вместимости могла бы «Сибирь» заполнить в этом плей-офф?
— Под 20 тысяч. Но это не значит, что надо строить двадцатитысячник! Мы должны понимать, что в регулярном чемпионате ажиотаж не такой, как в плей-офф. Арену на 20 000 намного дороже содержать. Более того, после 12 000 стоимость строительства увеличивается в разы! Это связано с металлоконструкциями, с жёсткостью строения. Поэтому 12-13 тысяч — это оптимальная вместимость. Столько же вмещает Ледовый в Санкт-Петербурге, Ходынка в Москве, аналогичная вместимость и у олимпийского стадиона в Сочи. Вы посмотрите, в Астане сейчас тоже достраивают арену, которая вмещает 12 000 зрителей. Всё это отнюдь не случайно.

«В Новосибирске автографы берут даже у массажиста «Сибири»

— Вы чувствуете хоккейный бум, который стоит сейчас в Новосибирске? В чём конкретно он проявляется?
— Прежде всего это видно по продаже билетов. Когда в Интернете они заканчиваются за несколько минут или когда болельщики в очередях стоят с ночи. Много людей стало появляться на улицах в атрибутике «Сибири». Это очень приятно! Наконец-то люди стали носить то, что мы продаём. Здесь влияют как результаты команды, так и то, что мы достигли определённого качества выпускаемой продукции. Людям не стыдно ходить в одежде с нашей эмблемой.

— Есть ли побочные эффекты у этого бума?
— Меня в магазинах узнают, Андрея Скабелку тоже. Более того, даже у нашего массажиста просят автографы! Я уж не говорю про игроков «Сибири». С другой стороны, как это можно назвать побочным эффектом? Люди в Новосибирске хоть и преданные, но очень тактичные. Никто никому не досаждает, не донимает, не мучает.

— В полной ли мере «Сибирь» пользуется этим бумом? С одной стороны, билеты разлетаются вне зависимости от цены, с другой — людям из другого города не купить атрибутику, а ведь желающие есть.
— С интернет-магазином «Сибири» отдельная тема. Мы немного не просчитали сложности с внедрением нового сайта, из-за чего и возникли проблемы с интернет-магазином. Мы это обязательно исправим. Что касается мерчендайзинга, то нам приходится делать в полтора раза больше продукции, чем в прошлом сезоне. На домашних играх «Сибири» почти всегда аншлаги, люди охотно раскупают атрибутику. Особенно разметают шарфы. Наверное, это связано и с погодными условиями. Где-то в южных странах или, скажем, в Сочи тёплые шарфы неуместны, а в Новосибирске их надевают не только на игры. Даже бейсболки не настолько популярны среди болельщиков «Сибири», как шарфы.

— В НХЛ и в европейском футболе принято часто менять форму или даже цвета команды, чтобы каждый год продавать новые комплекты игровой формы. У «Сибири» тоже было несколько лет метаний относительно дизайна. Теперь вы определились с образом клуба?
— Если говорить об эмблеме и клубных цветах, то да, мы определились. Но дизайн формы, безусловно, будет меняться. Может, не столь существенно, но мы следим за современными тенденциями, придирчиво к этому относимся и стараемся прививать это в нашем клубе, чтобы быть на вершине и в этом компоненте.

— Перед началом сезона, когда «Сибирь» окончательно сменила эмблему на снежинку, было много недовольных. Сейчас волна негодования несколько стихла, но всё равно есть люди, которых беспокоит судьба предыдущей эмблемы. Вы будете её как-то обыгрывать? Быть может, в альтернативной или ретро-форме?
— Никто на ней крест не ставит, это наша история. Тем не менее эмблема у «Сибири» за историю менялась неоднократно. Мы бережно храним все эти изображения, в том числе и эмблему «СН», которая предшествовала снежинке. Однако возвращаться к ней мы сейчас не хотим, потому что её использование предполагает задействование красного цвета. Мы убеждены, что красный цвет в отношении «Сибири» неприемлем. От него мы намеренно уходили. Географически и климатически красный цвет для нашего региона неуместен. Разве что можно отметить нос снеговика, да и тот оранжевый.

— Под сводами ЛДС «Сибири» висит несколько стягов легендарных для новосибирского хоккея игроков. Среди них есть Дмитрий Затонский, который за «Сибирь» практически не играл, но нет другого 10-го номера — Андрея Тарасенко, который сделал для новосибирского хоккея значительно больше. В чём причина?
— По правде говоря, мы этим вопросом серьёзно не занимались. Под сводами арены нет не только Андрея Тарасенко, но и ещё нескольких ярких личностей. Кто-то считает, что стяг нужно поднимать после того, как человек закончит с активной игроцкой и тренерской деятельностью.

Я пообещал наголо побриться, если «Сибирь» выйдет в финал конференции. Правильно? Потому что-то кто-то уже написал, что я после «Трактора» должен взять в руки бритву.

Я так не считаю и согласен с мнением, что Тарасенко достоин быть среди фамилий, которые уже увековечены. Проблема ещё и в самой конструкции потолка нашего стадиона. Мы хотели расширить эту галерею, но если лишнюю майку повесить — кто-то не увидит табло. В общем, здесь есть некоторые сложности, но мы об этом обязательно будем думать.

«Трезво оцениваю место «Сибири», но мысли о медалях были»

— «Сибирь» уверенно прошла дистанцию регулярного чемпионата. По ходу сезона возникали мысли о медалях?
— Конечно, были такие мысли! Но задачи такие перед командой ставить нельзя. Я трезво осознаю место «Сибири» в лиге и не витаю в облаках. Но при определённом стечении обстоятельств такое могло произойти. Мы не акцентировали на этом внимание игроков, но с тренерами эту тему регулярно обсуждали.

— Вы в ЦСКА занимали третье место в «регулярке», играли в полуфинале, но ни одной медали так и не завоевали...
— Однажды мы действительно были в шаге от медалей, но, обыграв «Салават Юлаев», подарили бронзу «Магнитке». Сами же довольствовались четвёртым местом. Такова тогда была система розыгрыша медалей.

— Можете сравнить тот ЦСКА и сегодняшнюю «Сибирь»?
— Нет, это разные команды. Совсем разные! Были другие соперники, другой хоккей. Тогда в ЦСКА блистал Сергей Мозякин. С тех пор у нас с ним очень близкие, доверительные отношения. Я поклонник таланта этого игрока. Что касается сравнения команд, то тогда у нас было всё несколько по-другому устроено. Другие тренеры — Быков и Захаркин, другая философия, и вся система выстраивалась под них. Тем не менее эта система работала. Я давно понял, что выигрывают не команды, а клубы. Если клуб правильно организован, у него есть шанс победить.

— В этом сезоне «Сибирь» впервые в своей истории выиграла дивизион. Лигой предусмотрен какой-то приз? Пополнится ли клубный музей, который состоит в основном из кубков за победы на предсезонных турнирах?
— От лиги это достижение никак не будет увековечено. Никаких наград за победу в дивизионе КХЛ не предусмотрено. Мы, конечно, можем что-то изготовить для себя, тем самым поздравив себя любимых. Если вы хотите моё мнение, то победа в дивизионе — это не то, чем нужно безмерно гордиться. Моя позиция заключается в том, что либо всё, либо ничего.

— До вашего прихода в клуб, «Сибирь» считалась записным аутсайдером. Потом, на протяжении нескольких лет, завоёвывала репутацию середняка. Теперь, когда вы стартовали в плей-офф со второго места конференции, можно сказать, что новосибирский клуб поднялся на новую ступень?
— Клуб, безусловно, перешёл на новую ступень. Другое дело, что удержаться на ней крайне тяжело. Ранее нам удалось перейти в середняки и удержаться на этой позиции. Теперь — новое испытание. Отношение к «Сибири» стало другим. На нас смотрят и настраиваются теперь совершенно по-другому.

— Когда наступил перелом?
— Первый перелом был год назад, когда удалось пройти «Ак Барс». Всё это время мы стараемся подтверждать свой статус.

— Как игроки перенесли то, что теперь они не середняки, а команда, которая начинает плей-офф дома, от неё много ждут и требуют?
— Как раз первую игру с «Трактором» мы и сыграли в роли фаворита… Да так сыграли, что после матча в раздевалке состоялся серьёзный разговор с моим непосредственным участием. В этом разговоре мы с тренерами пытались объяснить игрокам, что все эти статусы фаворитов, победа в дивизионе и второе место в конференции — абсолютная ерунда. Звания и статус ничего не выигрывают. Начиная со второй игры команда продемонстрировала, что она это поняла, а разговор был правильным.

«Сибирь – более рабочая команда, чем «Трактор», мы не позволяем себе столько творчества»

— Какой матч считаете для «Сибири» лучшим в серии с «Трактором»?
— Второй. На этот счёт у меня даже сомнений не было. Худшим же по игре был первый матч и, как ни странно, шестой, в котором мы оформили выход во второй раунд.

— Сергей Гомоляко говорил, что не согласен с теми, кто считает «Сибирь» и «Трактор» похожими командами. Мол, у новосибирцев более рабочий коллектив. Вы разделяете мнение вице-президента «Трактора»?
— Команды похожи, но с точки зрения трудолюбия «Сибирь» более рабочая команда. В «Тракторе» присутствует больше творчества, чего мы себе не позволяем. Потому что творчество всегда подразумевается обратный эффект.

— Максим Шалунов стал одним из героев серии с «Трактором», оформив два дубля в ворота родной команды...
— Сначала два дубля, а потом провёл настолько безобразный матч, что он чуть из команды не вылетел! Не надо делать ему таких громких комплиментов, молодая психика Максима к этому ещё не готова. Его нужно периодически осаждать. Но вы не подумайте, подобное случается не только с Шалуновым. По ходу сезона такое происходило со многими игроками. В частности, мы всё пытаемся осадить Дмитрия Моню после прошлогоднего плей-офф. У него этот процесс затянулся.

— При этом Моня значительно старше Шалунова...
— По возрасту — да, но не по опыту важных матчей. Моня от Шалунова по количеству игр на высоком уровне недалеко ушёл.

— Шалунов забросил четыре шайбы в плей-офф, а в регулярном чемпионате долгое время не мог отличиться за «Сибирь». Вы ни разу не пожалели, что обменяли на него Ивана Глазкова, который пробился во вторую пару «Адмирала»?
— У нас на тот момент было достаточно защитников, Глазков не попадал в состав. В свою очередь, мы нуждались в крайнем нападающем, а Шалунов нам полностью подходил. Нормальный процесс. Хочу отметить, что я за Ваню Глазкова очень рад. Надеюсь, что он решит все свои проблемы, о которых он прекрасно знает сам, о которых ему говорили здесь и продолжают говорить во Владивостоке. Очень рассчитываю, что он станет хорошим, добротным и эффективным защитником.

«Сдержу обещание и побреюсь наголо, если «Сибирь» пройдёт «Магнитку»

— Если вернуться на год назад, то не считаете ли вы, что поражение от «Магнитки» на этой же стадии — следствие эйфории, которая захлестнула команду после победы над «Ак Барсом»?
— Только отчасти. Мы с «Магниткой» бились в каждом матче и играли в целом неплохо. Нельзя сказать, что мы махнули рукой, мол, проиграли и ладно. Ни в коем случае! Мы действительно очень хотели пройти дальше. На тот момент мы просто не смогли справиться с этим соперником. Конечно, мы отдали много сил и эмоций в серии с «Ак Барсом». Конечно, мы были рады этому результату. Но сказать, что мы наплевательски отнеслись ко второму раунду, — это неправда. Прежде всего причина в том, что «Магнитка» в прошлом году была просто потрясающей командой, которая радовала глаз. Я не устаю выражать своё уважение Геннадию Величкину за то, что он создал такой коллектив, от игры которого получаешь истинное удовольствие. Я белой завистью завидную, что в Магнитогорске есть такие возможности, такой интересный тренер, как Кинэн, и команда, которая показывает не только эффективный, но и эффектный хоккей.

— Встретившись лицом к лицу с «Магниткой», у вас было предчувствие, что эта команда может стать чемпионом?
— Я был на 100% уверен, что «Магнитка» возьмёт кубок. И очень рад за них.

— «Магнитка» почти не изменилась с прошлого года. Всё то же первое звено, тот же тренер. А стала ли другой «Сибирь»?
— «Магнитка» действительно не изменилась. «Сибирь», на первый взгляд, тоже сохранила свой костяк. Может быть, у нас стало поменьше творчества, чем год назад, но мы стали ещё более дисциплинированной и ответственной командой. Кроме того, мы стали на один год опытнее.

Я не устаю выражать своё уважение Геннадию Величкину за то, что он создал такой коллектив, от игры которого получаешь истинное удовольствие.

— Вы помните, какое обещание дали на встрече с болельщиками перед сезоном?
— Я пообещал наголо побриться, если «Сибирь» выйдет в финал конференции. Правильно? Потому что-то кто-то уже написал, что я после «Трактора» должен взять в руки бритву.

— Валерий Газзаев однажды пообещал сбрить усы, но так и не сделал этого. Вы не отказываетесь от своих слов?
— Нет, всё в силе. Без проблем! Я когда-то в молодости уже брился наголо. Не на спор, а просто так. У меня волосы быстро отрастают, поэтому мне это не в тягость.

— В своё время между Величкиным и Бардиным были «сигарные воины». Вы с Геннадием Ивановичем не желаете на что-нибудь поспорить?
— Хотя мы с Величкиным оба люди «сигарные», спорить ни на что не собираемся. Скажем так, мы уже находимся на другом витке.

«Сибирь» готова принять у себя школу арбитров, но развивать судейство должны КХЛ и ФХР»

— Вы после домашних матчей с «Трактором» высказали недовольство работой Юри Рённа, но устраивать ему публичный разнос не стали. Солидарны с Сергеем Фёдоровым и Романом Ротенбергом, которые считают пагубной критику арбитров?
— Я считаю, что огульно поливать судей грязью нельзя. Но при этом прощать ошибки, влияющие на исход матчей, — тоже. Они должны понимать своё место и не вершить судьбы целых команд и регионов. Нельзя губить одним неверным движением. Ошибки могут быть. У нас в серии с «Трактором» судьи допускали ошибки, а одна даже повлияла на результат матча, но я понимаю, почему это произошло, и поэтому не высказывал претензии арбитрам. В целом, кроме второй игры, которую, кстати, «Сибирь» выиграла, судьи отработали практически идеально. После неё я и высказал претензии Рённу. Я хочу дать понять, что я против ошибок судей, вне зависимости от того, выиграла команда или проиграла.

— Не считаете ли вы, что судейский корпус слишком закрыт? Для зрителей как участников.
— Справедливости ради надо отметить, что вся мировая спортивная практика устроена именно так. Нигде и никогда работа судей не выносится на обсуждение болельщиков. Мы в КХЛ тоже придерживаемся этой линии. Болельщики далеко не всегда профессионально смотрят на судейство, а значит, не могут адекватно его оценивать.

— Владимир Плющев занял должность главного судьи КХЛ. Чувствуете изменения с его приходом?
— А я и не должен чувствовать какие-то изменения. Сама должность Плющева предполагает то, что он не должен контактировать с клубами. Его задача — контролировать судей, общаться с судейским департаментом и президентом лиги.

— Вы разделяете позицию Величкина, который говорит, что клубам самим нужно выкладывать деньги в подготовку судей?
— Я придерживаюсь немного другого мнения. Развитие судейства не должно ложиться на плечи клубов. Этим должны заниматься лига и федерация хоккея. С другой стороны, я за то, чтобы на базе клубов делать судейские школы. Со своей же стороны я готов предоставить лёд, классы для преподавателей, если на базе хоккейного клуба «Сибирь» решат создать региональную школу арбитров. Другое дело, что очень сложно найти преподавателей. Мы тренеров детских не можем найти, а тех, кто преподавал бы судейство, подавно.

— Зачем КХЛ нужны иностранные судьи? Из-за недокомплекта российских арбитров или чтобы не возникало вопросов о беспристрастности?
— Я считаю, что ведущие иностранные арбитры нужны. Хотя бы для того, чтобы мы следили за современными мировыми тенденциями. КХЛ не должна замыкаться в себе. Другое дело, что меня сильно смущают контракты иностранных судей. Я, в отличие от общественности, их знаю, и они меня удивляют. Эти контракты несколько неадекватны нашей действительности, их стоит пересмотреть.

— Когда Ромасько судил матчи «Сибири», вы могли представить, себе, что вот он — судья для НХЛ?
— Он очень грамотный человек. У меня с ним хорошие отношения. Я рад, что у него всё получается сейчас в НХЛ.

— Считаете это историческим прорывом?
— Я не могу дебют Ромасько сравнить с полётом Гагарина в космос, как это сделал Александр Зайцев. Тем не менее это событие значимое. Я за Женьку очень рад.

— Это история — частный случай или зарождающаяся тенденция?
— Это история одного человека. Нет такой системы, которая давала бы судей для НХЛ. Да и слава богу, а то у нас некому будет судить! Хватит с нас хоккеистов, которые каждый год уезжают за океан. А то скоро и тренеров, и судей будем туда отправлять… Так и нам ничего не останется.

«Этот сезон – потерянный для «Сибирских Снайперов», и я корю себя за это»

— Сейчас существует тренд на омолаживание фарм-клубов. Казань запустила в ВХЛ «молодёжку», «Челмет» будет омолаживаться. В случае с «Сибирью» создание команды в Вышке — это вопрос исключительно денег или нет хорошей школы с обилием выпускников?
— Всё, что вы перечислили, это совокупность причин, почему на сегодняшний день фарм-клуб «Сибири» не нужен. Это и дополнительные расходы, и не очень понятно, кто там будет играть. А содержать команду ради того, чтобы отрапортовать, что она у нас есть, как и у всех больших клубов, я не готов. Мне это неинтересно. Куда больше меня заботит процесс объединения всех хоккейных школ Новосибирской области под эгидой ДЮСШ «Сибирь». Вот это интересно и очень перспективно. То же самое сейчас делает СКА в Ленинградской области, «Локомотив» взял под своё крыло школу из Рыбинска, «Ак Барс» открывает вторую школу. Вот что меня интересует. Таким образом, через школу «Сибири» будет проходить больше ребят. Можно будет составлять рейтинги, развивать особенно талантливых мальчишек. Главная цель этого начинания — найти и не потерять хоккейный бриллиантик, который совсем не обязательно должен родиться в Новосибирске. Его нужно вовремя забрать из условного Коченёво и позволить расти дальше.

— Многие болельщики потеряли Артёма Караваева, который совсем недавно играл за «Сибирь» в плей-офф. Теперь его нет не только в составе новосибирского клуба, но и в фарм-клубе, коим является ангарский «Ермак». В каком статусе он находится?
— У Караваева действующий контракт с «Сибирью», он находится в расположении клуба, но тренируется не с основной, а с молодёжной командой.

— Вы на него в дальнейшем рассчитываете?
— Мы со своей стороны не собираемся пока делать резких телодвижений. У него, к сожалению, не получилось в «Ермаке». К сожалению, не только для самого Артёма, но и для нас. Летом будем решать, что делать дальше.

— У вас есть объяснение, почему защитник с опытом игры в розыгрыше Кубка Гагарина не закрепился даже в четвёртой паре «Ермака»?
— Всё просто — он снизил требования к себе. Артёму не хватило характера. Он сильно расстроился, что его отправили в Высшую лигу. Есть принцип: чем хуже — тем больше надо работать. Он этим принципом не воспользовался. Вместо этого Караваев начал делать себе поблажки, посчитав, что в ВХЛ можно не тренироваться, играть спустя рукава и вести себя как угодно. В итоге жизнь его потрепала.

— Одним из самых талантливых игроков в системе «Сибири» является Константин Окулов. Однако его переход из молодёжного во взрослый хоккей несколько притормозился. Сначала Окулов остался без молодёжного чемпионата мира, а затем и в составе «Сибирских Снайперов» выглядел не так ярко, как прежде. Видите ли вы его перспективу закрепиться в основе «Сибири»?
— К сожалению, мы снова говорим о характере. Увы, сильный отпечаток на него отложило непопадание на молодёжный чемпионат мира. Костя немного скис, и это скисание несколько затянулось. Мне кажется, ещё и родители Окулова выбрали не самую конструктивную позицию. Если говорить о его перспективах, то пока он в «Снайперах» играет ниже своих возможностей, о какой главной команде может идти речь?

— Не пожалели, что перед сезоном не отправили его в «Ермак», где он смог быть перейти на следующую ступень?
— Нет, ему не нужно было ехать в ВХЛ. Костя — специфический и очень одарённый игрок, с которым нужно работать. Там бы с ним никто возиться не стал. Мы в клубе на Окулова очень рассчитываем, и обязательно будем предлагать ему новый контракт.

— Из «Снайперов», если убрать за скобки командированного в «Ермак» Сергея Ильина, никто не сделал шаг в основу. Потерянный год для новосибирской молодёжи?
— Считаю да. Однозначно, этот год для «Сибирских Снайперов» потерянный. И виноват в этом исключительно я. Виню себя за то, что сделал ставку на Андрея Яуфмана как главного тренера и в итоге ошибся.

— Сейчас, когда в молодёжную команду вернулся Николай Заварухин, почувствовали изменения к лучшему?
— Конечно. Причём во всём. Другое дело, что мы потеряли слишком много времени, за что я себя корю.

— Была ли возможность прошлой весной оставить Заварухина в Новосибирске, предотвратив его отъезд в «Торос»?
— Не было никакой возможности. У него на руках было отличное предложения тренировать «Торос». Это и финансовые условия совершенно другие, и возможность работать дома.

— Когда в команде, которая проходит первый раунд, на большинство выходит защитник 1995 года рождения, это приятно удивляет. Вы не лукавили, когда говорили, что Иван Верещагин это игрок не на вырост?
— Нисколько! Очень талантливый парнишка. Ему тоже работать и работать, развиваться и развиваться. Но задатки просто потрясающие!

— Верещагин справляется с давлением в плей-офф?
— Уже тяжеловато ему было с «Трактором». Но ничего, молодец мальчишка.

— За океаном в CHL играет всего один новосибирец. Следите ли вы за Артёмом Владимировым из «Питерборо» (OHL)? Возможно ли его возвращение в «Сибирь» по окончании сезона?
— Насколько я знаю, он там хоть и играет, но многие вещи Артёма не устраивают. Дело в том, что я постоянно на связи с его агентом и пытаюсь быть в курсе ситуации. Есть большая вероятность, что летом Владимиров вернётся в состав. Посмотрим, в каком состоянии он приедет, потому что 90% игроков, выступающих в канадских юниорских лигах, не прогрессируют. Родители и агенты убеждают их ехать в Канаду, но по моему опыту 60% вообще заканчивают с хоккеем, а ещё 30% нужно реанимировать. Потому Артёма мы ждём и готовы с ним работать. Мы не в таком положении, чтобы разбрасываться способными воспитанниками.

«Сибирь» — команда-витрина? Мы сократили экспозицию»

— Сергей Гимаев сказал, что сейчас «Сибирь» — это команда-витрина.
— Витрина? Ну да, наверное (смеётся). Немного мы сократили экспозицию на этой витрине, подписав три контракта.

— Контракты с Шумаковым, Губиным и Бутузовым вы подписали задолго до открытия рынка свободных агентов. Почему с ними заключили соглашения ещё в феврале?
— У Шумакова и Бутузова достаточно схожая ситуация. Они оба быстро прогрессируют и явно переросли те финансовые условия, которые прописаны в их контрактах. Мы увеличили суммы контрактов на следующий год, но при этом предложили им продлить срок на дополнительный сезон.

Они согласились на это, переговоры с агентом прошли достаточно быстро. Что касается Олега Губина, то его контракт заканчивался 30 апреля 2015 года. У всех есть ошибки и недостатки, но соотношение цена/качества, его роль на площадке и в раздевалке нас полностью устраивают. Таким образом, мы продлили с Губиным контракт ещё на один год.

— Новый контракт Шумакова — это контракт одного из ведущих игроков команды, учитывая, что он забросил 16 шайб в минувшем сезоне?
— Нет, скорее он переходный. В его новом контракте, как и в контракте Бутузова, мы сделали акцент на бонусах. Таким образом, мы стимулируем игрока набирать очки, но для этого ему для начала нужно стабильно попадать в состав.

— Губина вы оставили в команде в том числе из-за его сыгранности с Шумаковым и Санниковым?
— Нет, это не имело ключевого значения. Губин — центральный нападающий, который помимо всего прочего обладает отличными человеческими качествами.

— С кем-то помимо Губина, Шумакова и Бутузова велись переговоры о досрочном заключении новых контрактов?
— Больше таких кандидатов в «Сибири» нет. С кем хотели и в случае с кем была такая возможность — с теми продлили.

— Ценник на игроков будет зависеть от выступления в плей-офф или же их реальная цена на рынке известна давно?
— Почти всё будет зависеть от выступления в плей-офф.

— У вас нет внутреннего желания, чтобы игроки, у которых заканчиваются контракты, не прыгали сейчас выше головы?
— Напротив, я очень хочу, чтобы они прыгнули выше головы. Пусть каждый из них подпишет очень хороший контракт и жизнь у них сложится удачно.

— Далеко не все, кто уходит из «Сибири», добиваются прогресса. Кутузов сдал, Лекомцев мучился с травмами, Коскинен выглядит достойно, но вряд ли лучше Салака. Вы приводите эти примеры игрокам, которые раздумывают об уходе из команды?
— Нет, я не хочу приводить такие примеры. Потому что игроки сами всё прекрасно видят, но очень сложно отказаться от благ, которые им предлагают в другом клубе. Не в деньгах, конечно, счастье, но деньги при этом никто не отменял.

— По ходу серии с «Трактором» команду покинул тренер по физподготовке Эдуард Рабе. Какова причина расставания и восполнима ли его потеря сейчас, по ходу плей-офф?
— Наше расставание с Рабе — стечение нескольких обстоятельств. Контракт расторгнут по обоюдному согласию, в этом нет никакого скандала или криминала. Нет ничего, из чего можно было раздуть слона. Так сложилось. Держать же праздношатающегося человека в клубе во время плей-офф — это неправильно с точки зрения климата в коллективе. Мы отпустили Эдуарда домой и считаем, что справимся своими силами. Основной пик работы тренера по физподготовке уже прошёл.

— Все специалисты на протяжении сезона отмечали отличную физическую подготовку «Сибири». Это заслуга Рабе?
— И его тоже. Не только его, но вклад Рабе достаточно весом. Более того, мы сейчас продолжаем работать по его методикам. Он подготовил чёткую и понятную программу для тренеров, они ей продолжают следовать.

— Вы сейчас понимаете, насколько изменятся контуры «Сибири» в следующем сезоне?
— Полностью нет. На данный момент я не очень понимаю судьбу пяти-шести игроков «Сибири».

— С легионерами уже ведутся разговоры? Вы понимаете, насколько тяжело при нынешнем курсе будет комплектоваться?
— Разговоры ведутся, но никто отчётливо не понимает, что нас ждёт. Мы, со своей стороны, всё равно не будем принимать участие в торгах. У нас есть бюджет, и из него будем исходить. Мы предложим контракт: если согласятся — замечательно, нет — будем искать других. Я говорю это с сожалением, но никакой трагедии в этом нет. Столько лет все это так тяжело переживают, но сколько раз мы находили решение? Вот и сейчас найдём.

— Вы можете представить, что «Сибирь» не наберёт в следующем сезоне пятёрку легионеров?
— Я думаю, такое вряд ли произойдёт. Для тех, кто не играл в КХЛ, контракты в нашей лиге — это шанс заработать в два раза больше, чем дома. А вот те, кто уже заработал в два раза больше, а теперь хотят в четыре, им придётся поискать работу.

— Как обстоят дела с вашим контрактом?
— А что с ним? Он не заканчивается. Мой контракт с «Сибирью» уже третий по счёту, который я заключаю на два года, действует ещё один сезон. Так что я не думаю ни о чём, кроме команды.