Часть 1 — Леонова: на ЧМ всё вышло легко и непринужденно
— Помимо Морозова рассматривали ли кандидатуры других тренеров или изначально хотели работать именно с ним?
— Мне ещё предложили Алексея Урманова, но всё-таки мне больше захотелось попасть к Морозову, потому что мне казалось, что Урманов больше привык работать с мужчинами-одиночниками.
Я считаю, что мой стиль катания действительно улучшился. Улучшилась и культура скольжения. Возможно, это связано с программами: короткая и произвольная очень отличаются по стилю. Последняя сделана в трагическом стиле, чего у меня никогда раньше не было, но я сама этого захотела.
— А трудно ли дался переезд из Питера в Москву?
— Скорее не в Москву, а в Новогорск. Я очень редко выезжаю в Москву. Поначалу было, конечно, сложно, всё-таки далеко от дома и от родителей, но потом я заметила, что, наоборот, стала самостоятельнее, взрослее и спокойно могу справиться со всем сама. Раньше, когда мы приезжали на сборы в Новогорск, мне он совсем не нравился. А теперь я, пожалуй, даже люблю его. Здесь всё рядом — всё очень удобно.
— Морозов известен тем, что умеет прививать спортсменам особый стиль. Вы сами замечаете за собой какие-то перемены?
— Я считаю, что мой стиль катания действительно улучшился. Улучшилась и культура скольжения. Возможно, это связано с программами: короткая и произвольная очень отличаются по стилю. Последняя сделана в трагическом стиле, чего у меня никогда раньше не было, но я сама этого захотела. Мы прослушали много разной музыки и постепенно пришли к мысли о том, что нужно что-то не похожее на короткую программу.
— Сложно ли было настроиться на прокат произвольной программы после победы в короткой?
— Не буду скрывать, что ехала на чемпионат мира за медалью. В прошлом году мне совсем чуть-чуть не хватило до бронзы. А в этот раз чемпионат мира почему-то оказался для меня самым лёгким стартом. Сейчас, по прошествии времени, я понимаю, как всё было необычно легко и непринужденно. Я совсем не заморачивалась, не думала о призовых местах и ответственности, которая на мне лежит, хоть после провала на чемпионате Европы было сложно собраться. Но я ещё очень люблю Ниццу, мне нравится там выступать. Возможно, это ещё одна причина, почему всё вышло так легко.
— Уже задумывались об Олимпиаде и о том, кто станет вашими основными соперницами на Олимпийских играх? Будет ли это кто-то из именитых фигуристок или, наоборот, молодых спортсменок?
— К тому времени многое может измениться, а кто-то из спортсменов, взявших паузу, может вернуться в фигурное катание. По поводу молодых фигуристок пока сложно что-то сказать, но в этом сезоне я уже с ними соревновалась и много у кого выигрывала на взрослых этапах Гран-при и в чемпионате России. Пока рано об этом говорить, но ответы на этот вопрос даст следующий предолимпийский сезон.
— Сложно ли выступать под прессингом, который испытывают на себе спортсмены в связи с домашней Олимпиадой?
— Пока просто стараюсь об этом не задумываться, ведь впереди ещё целый сезон. Главное – это показать свой максимум, чтобы те, кто возлагает на меня большие надежды, и федерация увидели, что я сама всё прекрасно понимаю.
— Татьяна Тарасова раскритиковала судейство на прошедшем чемпионате мира. Согласны ли вы с Татьяной Анатольевной? Действительно ли проблема судейства по-прежнему актуальна в фигурном катании?
— Я стараюсь никогда не задумываться о судействе. Иногда ко мне подходят, спрашивают, засудили ли меня. А я всегда отвечаю, что сделала всё, что могу, а судьи приняли своё решение, но никогда с ними не спорю. Не знаю, правда, как они оценивают танцы на льду, ведь там всё гораздо сложнее — очень многое зависит от рейтинга. Например, когда канадская пара падает, им всё равно ставят огромный балл, потому что у этих спортсменов есть статус. Непонятно.
— Несправедливо ведь.
— Я думаю, что несправедливо. Если ты упал, то должен занимать более низкое место.
Николай Морозов – тоже отличный психолог, он умеет настроить на прокат. Например, на чемпионате мира у меня были ужасные разминки, как перед короткой, так и перед произвольной программой. А он просто стоял и смотрел на меня — с уверенным лицом. Мне тут же передалась его уверенность, и я поняла, что всё будет хорошо.
— Наверняка у вас уже есть планы на предстоящий сезон. Уже задумывались, какую хотите музыку и программы?
— Пока нет. Недавно этот же вопрос мне задал тренер, но сейчас все мои мысли только о предстоящем командном чемпионате мира. Конечно, хочется чего-то нового, запоминающегося и весёлого, как, например «Пираты Карибского моря» в короткой программе этого сезона. Короткая всегда должна выигрышно смотреться, должна завести судей и зал. По поводу произвольной ещё думаю. Конечно, лучше всего, когда в программе ты можешь рассказать какую-то историю, что-то донести до зрителя.
— Может быть, снова попробуете примерить на себя трагический образ?
— Это, безусловно, интересно, но, думаю, в следующем сезоне я больше не буду идти на такой риск. Мне много говорили о том, что трагический образ – это всё-таки не моё. В нём я не до конца раскрылась.
— Вы периодически работаете с психологом. Насколько это важно лично для вас и в целом для спортсмена-фигуриста?
— Лично для меня это 50 процентов успеха. Я уже давно работаю с Геннадием Дмитриевичем Горбуновым, и результат налицо. Он вводит меня в своего рода транс, и в моём подсознании откладываются цели и задачи – всё то, что мне поможет в дальнейшем. Перед прокатами в памяти всплывают нужные слова и помогают мне хорошо кататься.
— Может быть, приоткроете секрет, что это за слова?
— Например, фраза «Соревнование – это всегда праздник». Больше ничего не скажу – секрет (улыбается)! Но Николай Морозов – тоже отличный психолог, он умеет настроить на прокат. Например, на чемпионате мира у меня были ужасные разминки как перед короткой, так и перед произвольной программой. А он просто стоял и смотрел на меня — с уверенным лицом. Мне тут же передалась его уверенность, и я поняла, что всё будет хорошо. Он говорит, чтобы я каталась для мамы, просто делала своё дело, в котором я профессионал, и не задумывалась ни о чём.