Сейчас, когда постепенно возвращаются в строй бывшие первые ракетки мира – Мария Шарапова и Ким Клийстерс, причём довольно успешно, самое время вспомнить ещё об одном бывшем лидере мирового рейтинга – Жюстин Энен. Популярный российский журнал Tennisweekend решил рассказать об одном из самых ярких событий в карьере бельгийки – Олимпиаде-2004 в Афинах.
Вообще-то трудно быть оптимистом, когда знаешь, что Жюстин нужно сделать усилие даже для того, чтобы встать с постели, добрести до ванной и найти в себе силы почистить зубы. Было время, когда мысль о том, чтобы снова взять в руки ракетку, просто не могла прийти ей в голову.
Начало сезона 2004 года выдалось не самым удачным в карьере Жюстин Энен. Ещё не наступила весна, а уже ходили слухи о том, что её карьере пришёл конец. То, что говорили некоторые из тех, кто ещё сохранил с ней близкие отношения, было не намного утешительнее. Даже несмотря на их надежды на то, что она сможет через какое-то время в том или ином виде вернуться в профессиональный теннис, гарантий не было никаких.
Все вокруг заметили, что она была серьёзно больна. Чем бы ни было вызвано ухудшение её состояния, это полностью лишило её сил и воли – теперь в ней с трудом можно было узнать ту несокрушимую спортсменку, которая приступом взяла мир тенниса. В предыдущем году она осуществила почти все свои мечты, связанные с теннисом. А сейчас единственное, что ей хотелось, это спать.
Были и те, кто оценивал её перспективы совсем уж пессимистично; хотя вообще-то трудно быть оптимистом, когда знаешь, что Жюстин нужно сделать усилие даже для того, чтобы встать с постели, добрести до ванной и найти в себе силы почистить зубы. Было время, когда мысль о том, чтобы снова взять в руки ракетку, просто не могла прийти ей в голову. Спортсменка, которая в быстром темпе, будто выполняя танцевальные па, передвигалась по корту так стремительно, как никто и никогда не делал этого до неё, теперь едва могла передвигаться. Были дни, когда она боялась, что уже больше никогда не сможет выступать в серьёзных соревнованиях. Но ещё чаще ей не давала покоя мысль о том, что судьба уготовила ей ещё более жестокое испытание, которое могло превратиться в изнурительную пытку для спортсменки, склонной к перфекционизму. Наиболее вероятным казался примерно такой сценарий: со временем она сможет набрать вполне приличную форму, чтобы вернуться в Тур, но потом обнаружит, что утратила то физическое и психологическое преимущество, которое позволяло ей в прошлом добиваться самых высоких результатов. Для обладательницы титула «Большого шлема», которая знает, что такое быть первой в мире, перспектива оказаться заштатным середнячком в теннисе была, возможно, более ужасной, чем полный разрыв с этим спортом.
В тот период она ушла в себя, замкнулась – казалось, что даже её сильный характер и решимость изменили ей. Её физическое тело выключилось, то же самое в некотором роде произошло и с её душой. Обычно она вкладывала так много энергии в дружбу, а теперь чувствовала себя так, будто мало что могла дать своим друзьям. Вот что сказала сама Жюстин об этой чёрной полосе в жизни: «Я думала, что с теннисом было покончено, и боялась, что уже никогда не смогу играть, как раньше. Я не знала, каким будет моё будущее. Я сама чувствовала, что меняюсь даже как личность. Единственное, чего я хотела, – сидеть дома и никого не видеть, даже друзей».
Тяжко ей было жить в этом кошмаре, ведь прошло всего несколько недель после её триумфа на Australian Open. Но такова была цена, которую ей пришлось заплатить за прошлогоднее восхождение на вершину женского тенниса, которое отняло у неё слишком много сил – ведь день за днём, неделя за неделей, месяц за месяцем она играла и тренировалась без передышки. Когда были сделаны все медицинские анализы и получены их результаты, удалось наконец выяснить причину свалившихся на неё бед. Энен-Арден сразила болезнь, название которой звучало примерно так: «воспаление желёз внутренней секреции». На языке медиков это называлось цитомегаловирусом (cytomegalovirus), и когда врачи обнаружили, что у Жюстин вдобавок подсела иммунная система, она поняла, что у неё серьезные проблемы со здоровьем.
Даже Жюстин с её прирожденным «инстинктом убийцы» была потрясена происходящим, когда она, бросив взгляд по ту сторону сетки, увидела, в каком плачевном эмоциональном состоянии находилась её соперница. В её взгляде даже промелькнуло участие к русской, и какое-то время Жюстин выглядела расстроенной тем, что полностью вывела Мыскину из строя, причинив ей невыразимую душевную боль. Однако затем, сделав единственно возможный для неё выбор, она постаралась окончательно добить Анастасию.
Чудом было уже то, что она нашла в себе силы для игры, потому что в кризисные дни в начале 2004 года вирус довёл её организм до полного истощения, и она вообще ни на что не была способна. Временами она спала по 14-18 часов в сутки, пытаясь почерпнуть во сне дефицит энергии. Её истощенный организм требовал отдыха, чтобы затем самому справиться с болезнью. Жюстин всегда была настоящим бойцом, хотя та битва, которую она вела в тот момент, была, пожалуй, одним из самых тяжёлых испытаний, выпавших на её долю. Позже она скажет: «Это был ещё один из самых трудных периодов не просто в моей карьере, но и во всей моей жизни. Но постепенно я поправилась».
Конечно, нельзя было даже думать всерьёз об участии в соревнованиях. И тут в её жизни появился абсолютно безрассудный проект, способный, по её мнению, почувствовать приток адреналина и вспомнить, что означает быть по-настоящему живой. Чтобы поправить своё здоровье, она решила призвать на помощь силу всемирного тяготения.
Вот, что рассказывает сама Жюстин о том, что за этим последовало: «После проигрыша на ранней стадии Открытого чемпионата Франции мне нужно было что-то предпринять, потому что моя карьера катилась в тартарары, да и здоровье было уже не то. И тут мой муж предложил: „Давай займёмся прыжками с парашютом!“ Мне нужно было нечто, чтобы снова почувствовать адреналин в крови, и я нашла это! Мы сели в последний самолёт, который должен был забрать спортсменов в девять вечера. Это было изумительно. Во время полета ты испытываешь очень сильное волнение. Это похоже на то же чувство, которое я испытываю перед выходом на корт. Это граничит с безрассудством. Ты должен быть храбрым и слегка безумным, чтобы совершить это. Даже если ты действительно боишься, ты должен однажды сделать это, потому что потом ты по праву будешь гордиться собой».
Почувствовав себя приободренной после прыжков с парашютом, Жюстин решила поставить перед собой новую задачу, уже в области тенниса, и стала подыскивать себе соревнования, которые оказались бы ей по силам. Выбор пал на турнир, который некоторое время владел её воображением, хотя большую часть года казался просто нереальным. Тем летом в Афинах должны были состояться Олимпийские игры. Жюстин рассчитывала, что в атмосфере столь массового состязания психологическое давление на теннисистку, восстанавливающую свою форму, будет не таким сильным. Для неё афинская Олимпиада была чем-то вроде увлекательного приключения, в котором практически нечего было терять, зато появлялся шанс выиграть всё.
Её заветной мечтой была золотая медаль, и если бы это произошло, не было бы человека счастливее Жака Рогге, президента Международного олимпийского комитета, который тоже был гражданином Бельгии. Но на тот момент всё это казалось не слишком реальным. Ведь в Афины должны были приехать лучшие теннисистки мира, в том числе Винус Уильямс, действующая олимпийская чемпионка, а Жюстин сыграла всего два матча за четыре месяца. Олимпийский график требовал от потенциального чемпиона, кто бы это ни был, сыграть шесть матчей за неделю. Одним словом, чтобы выиграть, нужно быть абсолютно здоровыми и на пике своей формы. Явно не про Жюстин. И всё же она решила ехать в Афины.
Как только она присоединилась к команде в составе 50 бельгийских спортсменов, представляющих разные виды спорта и желающих испытать себя на Олимпийских играх, она поняла, что приняла верное решение. Позже она пояснила: «Я знала всех в бельгийской команде, и было здорово быть вместе со всеми в одном коллективе, ведь я занимаюсь индивидуальным видом спорта, а это дается нелегко на протяжении всего времени. На корте ты чувствуешь себя одинокой. В Афинах я тоже выступала в одиночке, но я могла слышать ободряющие возгласы своих товарищей по сборной и чувствовала, что за меня болеет вся страна».
Пожалуй, её самая опасная потенциальная соперница по четвертьфиналу, Винус Уильямс, выбыла из сетки, не выдержав натиска Мари Пирс из Франции. Зато Энен-Арденн в прекрасном стиле обыграла Пирс, которой явно не хватало скорости при передвижении по корту – в итоге Жюстин одержала сравнительно лёгкую победу (6:4, 6:4).
Зато её полуфинал против Анастасии Мыскиной из России был отнюдь не из лёгких – этот матч стал одним из самых драматичных за всю историю Олимпийских игр. Он мог бы быть достаточно простым, если бы Жюстин держала свою подачу во втором сете – она вполне могла победить в двух партиях со счётом 7:5, 6:4. Но Жюстин упустила шанс гарантировать себе по крайней мере серебряную медаль, дважды отдав свою подачу. Теперь всё надо было начинать сначала – каждая на тот момент взяла по партии с зеркальным счётом 7:5, 5:7. Поймав кураж, физически крепкая русская теннисистка в красном платье показывала лучшую игру в своей карьере и в пух и прах громила растерявшуюся Энен, доведя счёт в третьей партии до 5:1. Теперь уже Анастасия шла подавать на матч, чтобы обеспечить себе выход в финал. Но вместо этого она, так же как Энен во второй партии, вдруг полностью утратила концентрацию.
Тем временем Жюстин, игравшая в ослепительно белой форме, изумляла афинскую публику вдохновенным теннисом и потихоньку стала выбираться из того трудного положения, в котором оказалась. Мыскина занервничала, а когда её преимущество в счёте сократилось до 5:4, в сердцах разбила ракетку об корт. Это не понравилось греческой публике, но когда Анастасия проиграла ещё один гейм и растеряла всё своё преимущество в счёте, она вернула себе симпатии зрителей. В этот момент Мыскина не смогла сдержаться и зарыдала, полная отчаяния.
Даже Жюстин с её прирождённым «инстинктом убийцы» была потрясена происходящим, когда она, бросив взгляд по ту сторону сетки, увидела, в каком плачевном эмоциональном состоянии находилась её соперница. В её взгляде даже промелькнуло участие к русской, и какое-то время Жюстин выглядела расстроенной тем, что полностью вывела Мыскину из равновесия, причинив ей невыразимую душевную боль. Однако затем, сделав единственно возможный для неё выбор, она постаралась окончательно добить Анастасию.
Тем временем слезы в чём-то помогли Мыскиной, и россиянка вернулась в игру. Ей даже удалось остановить своё стремительное падение и выиграть гейм, хотя затем Жюстин вновь взяла бразды правления в свои руки и вышла вперёд – 7:6. Очень скоро наступил момент решающего розыгрыша, который предопределил судьбу Мыскиной: он завершился фирменным взрывным бэкхендом Жюстин, который прекратил мучения Анастасии. Как она обычно делает в минуты своего триумфа, Энен швырнула в сторону ракетку и закрыла лицо ладонями, не в силах поверить в то, что она смогла вернуться в матч после такого жуткого отставания и что теперь она может бороться за олимпийское золото. Она тоже чуть было не заплакала – в глазах её читалось удивление, облегчение и счастье, оттого что её волшебный теннис, который, как ей казалось, она уже было потеряла из-за вируса, наконец-то к ней вернулся.
Это был самый торжественный и счастливый момент в жизни Жюстин, который она всегда будет бережно хранить в своей памяти, как признается она позже. В дальнейшем воспоминания о победе в Афинах помогут ей выдержать новые испытания и добиться новых славных свершений.
Жюстин объяснила проявление своих эмоций следующим образом: «Я ощущала огромное психологическое давление: я мало спала в последние несколько дней, но теперь я по-настоящему счастлива и смогу восстановить свои силы к финалу». И ей это действительно удалось – в финале она смогла укротить француженку Амели Моресмо, победив её со счётом 6:3, 6:3, причём последний розыгрыш, принесший ей золотую медаль, она завершила смэшем.
Её тренер Карлос Родригес подпрыгнул от счастья и послал своей подопечной воздушные поцелуи с обеих рук. На глазах у Жюстин вновь выступили слёзы: она всё никак не могла поверить в то, что её олимпийская мечта стала реальностью так скоро – после того как она была практически прикована к постели в течение столь долгого времени.
Как признался позже её брат Томас, «это олимпийское золото значило для неё гораздо больше, чем это могло показаться со стороны – не меньше, чем её победы на турнирах „Большого шлема“. И это читалось в улыбке Жюсти Энен в тот момент, когда на неё надели лавровый венок и она стояла на высшей ступеньке пьедестала почёта, преисполненная гордости. Её соотечественник Жак Рогге – президент Международного олимпийского комитета – выполнил своё обещание и специально пришёл на церемонию награждения. Это был самый торжественный и счастливый момент в жизни Жюстин, как признается она позже. В дальнейшем воспоминания о победе в Афинах помогут ей выдержать новые испытания и добиться новых славных свершений.