В первом матче на US Open, ставшего для чемпиона 2000-го года последним, Марат Сафин смог взять у Юргена Мельцера только первый сет, но поражение никак не повлияло на его настроение на пресс-конференции.
Я добился того, чего я хотел достичь, а теперь хочу заняться чем-то другим. Это желание не имеет ничего общего с тем, скучно мне или нет.
— Нам немного неловко, потому что не знаем вашего настроения. Хотите сказать, что этот матч мог стать последним? Он был последним?
— Да.
— Каковы ваши чувства сейчас относительно обеих ситуаций, поражения и последнего «Шлема»?
— Это – нормально. Это – конец. Так что, этот турнир был последним. Можно было бы закончить и получше, но всё в порядке. Я с нетерпением жду, что будет после окончания карьеры, поэтому я не жалею об этом. И поражения меня больше не волнуют.
— Что вы думаете по поводу...
— Меня вообще все это не волнует.
— Я просто хотел спросить.
— Я просто отвечаю.
— Какие у вас эмоции, что вы чувствуете на корте?
— Я занимаюсь этим долгое время, и определенное время я пытался бороться. Так что для меня — это просто новый этап жизни. В основном я смирился с тем, что ухожу из тенниса, поэтому моя голова занята тем, что будет после тенниса, а не тем, что происходит здесь.
— Вы собираетесь сыграть ещё несколько турниров в завершении вашей карьере?
— Да, мне надо выступить на пяти турнирах, так что, несколько я ещё сыграю.
— Как вы относитесь к этой огромной поддержке публики?
— Это всегда приятно. На протяжении всей моей карьеры очень много болельщиков следили за мной, они были мне преданными. Это очень хорошие чувства. Даже сегодня многие люди пришли, чтобы меня поприветствовать.
— Если бы вы могли вернуться назад и изменить что-то одно в вашей карьере, если не считать травмы...
— Ничего. Абсолютно ничего.
— Вы бы во всём поступили точно также?
— Да.
— Какое место во время поездок в туре было вашим любимым и какое понравилось в последнее время?
— Ну, просто они все такие разные. Я не могу выбрать одно место. Просто были несколько хороших моментов, случались и плохие моменты. Я не могу выбрать один. Я не хочу это делать.
— А где лучшие спагетти в туре?
— Определенно, что не здесь. Нет, я думаю, что тут надо отдать должное итальянцам, спагетти я связываю с Италией. Они сделали очень хорошую вещь.
— Когда вы решили, что собираетесь на покой? О чём вы думали в этот момент? Вернуться или идти вперёд? Или просто в один прекрасный день вы сказали себе: «Знаешь, в этом году надо завязывать. Так я и сделаю».
— Ну, в прошлом году я уже думал, что время пришло. Но тогда мне позвонил мой менеджер и сделал великолепное предложение, чтобы я поиграл ещё один год. Поэтому я дал согласие на ещё одну попытку.
Вы останавливаетесь в хороших гостиницах. Люди к вам хорошо относятся. Вас обслуживают на машине и думаю, что это – здорово. Вы ходите в прекрасные рестораны. Вы можете не думать о том, сколько я могу потратить на обед. Теннис дает вам хорошую жизнь. Вы должны заплатить за неё своим пребыванием здесь на корте.
Но теперь я точно решил, что этот сезон станет последним. Так что, я был к этому готов, в принципе, с ноября прошлого года. Этот сезон должен стать последним. Существует фантазии, что я собираюсь вернуться. Поэтому я хочу придерживаться своего решения. Я счастлив от того, что делаю. Я в порядке. И с этим моим решением – всё в порядке.
— От чего вам теперь стало так скучно, что вы не хотите играть в больше теннис? Наскучил теннис, я имею в виду. Вы сделали очень многое. Вы играли много лет. Но всё же, некоторые люди: Агасси играл до 36; Коннорс до 39. Хотя они, вероятно, были совсем другими.
— Наверное, нет. Просто они такие разные.
— Они разные. Так в чём же разница? Почему вам скучно продолжать играть в теннис? Я имею в виду, вы говорите, что хотите поменять его на что-то другое, что-то вроде: «Я хочу уйти и пожить другой жизнью».
— Какое это имеет отношение к скуке? Скука не является правильным словом в данном случае. Я думаю, что уже вполне достаточно на эту тему. Я добился того, чего я хотел достичь, а теперь хочу заняться чем-то другим. Это желание не имеет ничего общего с тем, скучно мне или нет. Просто я хотел решить и я решил, что я хочу делать что-то иное, и думаю, что это – достаточно справедливо.
— Что вы собираетесь делать?
— Надо посмотреть. Но, безусловно, я хочу немного отойти от теннисной сцены и попробовать что-то совсем другое. У меня много времени, чтобы подумать об этом.
У меня ощущение, что это была длинная гонка, поэтому мне нужно немного передохнуть. С меня – достаточно. Прошли прекрасные 12 лет моей карьеры. Я не думаю, что сыграл пять лет и сдался. Я крутился в этом довольно долгое время.
— Джокович вчера сказал, что вы говорили ему о том, что собираетесь подняться на гору в Южной Америке; это – так?
— Джокович делает последние новости, да?(Смех). Я думаю, он должен следить за своим теннисом и беречь свои мозги для тенниса вместо того, чтобы влезать в мою личную жизнь.(Смех в зале)
— Стефан Эдберг, когда уходил из тенниса, объявил об этом за год. У него было прощальное турне.
— Да, и он очень скоро устал делать это каждую неделю.
— Очень устал.
— Бай-бай, бай-бай, а потом снова бай-бай.
— Как вы себя чувствуете сейчас? Вы не хотели бы говорить об этом заранее?
— Нет, нет, спасибо. Я не хочу быть на его месте, это наверняка.
— Вы хотели бы дождаться до самого конца, чтобы объявить о своём уходе?
— Ну, типа, да. Слишком много вопросов о том, что я собираюсь делать, то одно, то другое. Поэтому я отвечаю, что не знаю, уже в тысячный раз. Просто зайдите на Google и вы получите тот же ответ. Кто-то хочет услышать это ещё раз. Но это — ничего. Осталось несколько турниров, так что я справлюсь.
— Уверен, вам не хватает несколько вопросов. Чего вам больше всего будет не хватать в теннисе?
— Хороший вопрос. Я думаю, надо отойти от тенниса в течение некоторого времени, чтобы понять, о чём я буду скучать, чего мне не хватает. Прямо сейчас трудно решить, чего именно мне будет не хватать. Потому что это было большое путешествие. Это — довольно большая жизнь.
Но это — только одна сторона. С другой стороны, вы должны тренироваться. Вы должны идти на корты. Вы должны первые несколько дней, например, здесь, находиться как в зоопарке. Как будто миллион человек бегает вокруг, братьев, сестер, матерей, отцов, бабушек, очень много людей. Это здорово раздражает.
Не было богатого отца или богатой семьи, которая оплатила всё, что у меня есть. Так что, я пробился. Я очень горжусь собой, тем, что я действительно сделал это, сделал это сам и могу поддерживать свою семью. Я помогаю моей сестре, и всё, что я достиг – благодаря, в основном, случаю и спорту.
Но в то же время вы знаете, что собираетесь в Нью-Йорк, а это – прекрасный город. Вы останавливаетесь в хороших гостиницах. Люди к вам хорошо относятся. Вас обслуживают на машине и думаю, что это – здорово. Вы ходите в прекрасные рестораны. Вы можете не думать о том, сколько я могу потратить на обед. Теннис дает вам хорошую жизнь. Вы должны заплатить за неё своим пребыванием здесь на корте. По четыре часа, я не знаю, третий сет, тай-брейк, но вы должны пройти свой путь до конца. Я смогу вам дать правильный ответ через год, или что-то вроде того.
— Как-то вы сказали, что, если бы не было тенниса, вы бы собирали бутылки в московском парке.
— Да, это – один из вариантов.
— Таким образом, игра стоила свеч? Все эти путешествия, которые у вас были?
— Конечно, безусловно. Это даёт вам свободу. Я имею в виду, что я пробился. Не было богатого отца или богатой семьи, которая оплатила всё, что у меня есть. Так что, я пробился. Я очень горжусь собой, тем, что я действительно сделал это, сделал это сам и могу поддерживать свою семью. Я помогаю моей сестре, и всё, что я достиг – благодаря, в основном, случаю и спорту.
— Это – большое достижение?
— Думаю, что да…