Дмитрий Турсунов следом за отказом от выступления на юбилейном, 25-м турнире «Банк Москвы Кубок Кремля» снялся и с Валенсии. Впрочем, это решение россиянина было ожидаемым — он отмечал, что если и сыграет ещё что-то в нынешнем сезоне, то это наверняка будут челленджеры. Сейчас мы предлагаем вам ознакомиться с другой частью эксклюзивного интервью Турсунова корреспонденту «Чемпионата», где он рассказал о своём отношении к равенству призовых в мужском и женском теннисе, о том, что женщины, на его взгляд, лучше раскрываются в искусстве, о склонности многих людей к поиску виноватых и о помощи Аслану Карацеву – как финансовой, так и профессиональной. Кстати, также можете прочитать высказывания Дмитрия после церемонии проводов Николая Давыденко из профессионального тенниса.
«Билеты на женский финал Уимблдона почти в шесть раз дешевле, чем на мужской»
— В последние годы ходит много разговоров о несправедливости распределения призовых в мужском и женском теннисе, о том, что женщины не должны зарабатывать столько же, сколько мужчины. Но при этом ни у кого не вызывает вопросов то, что за все круги на крупных турнирах, включая «Шлемы», женщины получают больше рейтинговых очков. Этот момент никого особенно не интересует, выходит?
«Женский теннис как бизнес приносит меньше денег и менее востребован, чем мужской. Я говорю так не потому, что сам играю в мужском туре, просто надо смотреть правде в глаза, смотреть цифры».
— Здесь никто не делит игроков именно по половому признаку. Речь идёт о том факте, что женский теннис как бизнес приносит меньше денег и менее востребован, чем мужской. Я говорю так не потому, что сам играю в мужском туре, просто надо смотреть правде в глаза, смотреть цифры. Если на турнире играют и мужчины, и женщины, то куда больше идут? Например, на Уимблдоне билеты на мужской финал стоят в шесть раз дороже, чем на женский. Наверное, тому есть какая-то причина. И это определяется не физиологической разницей между женщинами и мужчинами. Всё проще: к чему больше интерес. Если больше интереса к мужскому теннису, то логично, что многие считают: спортсмен должен зарабатывать соответственно тому, насколько он востребован. Можно ведь спросить, допустим, почему «Запорожец» стоит меньше, чем «Роллс-Ройс»? Хотя и у того, и у другого есть четыре колеса, четыре сиденья, руль. Однако одна машина стоит в разы больше, чем другая. Конечно, можно жаловаться на то, что это несправедливо, но на то ведь есть свои причины. Наверное, теперь на меня набросятся и скажут: «Вот, он себя сравнил с «Роллс-Ройсом», а Марию Шарапову – с «Запорожцем». Кто он такой?» Такие люди всегда будут искать, к чему придраться. Но понятно ведь, что я сейчас утрирую с этим сравнением.
А основной аргумент в пользу того, что мужчины в теннисе должны зарабатывать больше женщин, в том, что мужской теннис приносит больше дохода, чем женский. Цифрами кидаться не буду, но существенная разница есть. Про билеты на финал Уимблдона я уже говорил. Один человек, у которого есть эти билеты, говорит, что на протяжении двадцати лет женский финал в шесть раз дешевле. Примерно тысячу фунтов женский и шесть тысяч – мужской. Не помню конкретных цифр, но запомнилась разница почти в шесть раз. Может быть, две и одиннадцать там. Не хочу врать, но суть в том, во сколько раз больше. Можно кричать до потери пульса: «Мы женщины, мы заслуживаем столько же!» У каждого своя точка зрения. Я просто привожу аргумент в пользу того, что деньги должны распределяться иначе. Ведь я не спрашиваю, почему Роджеру [Федереру] платят миллион за приезд на турнир, а мне – нет. Я прекрасно понимаю, что он более востребован. Неважно даже, в силу каких причин; главное – он востребован, он «продаёт» билеты, и организаторы турниров считают, что, потратив на него эти деньги, они их себе вернут. А если они потратят хотя бы десять тысяч на Турсунова, то их не отобьют – поэтому Турсунову не платят десять тысяч. Вот так и устроена эта жизнь (смеётся). Казалось бы, не всё всегда справедливо, с одной стороны, но если понимать логику вещей, то всё встаёт на свои места.
— А именно по поводу распределения рейтинговых очков какова ваша точка зрения? В этом году они стали ещё чуть ближе, а до того было, например, 720 за полуфинал на «Шлеме» у мужчин, 900 у женщин; за финал 1200 и 1400 соответственно. Это тоже немного неправильно и нелогично, на мой взгляд.
— Это уже правила, установленные женским и мужским турами. Я считаю, что у них не совсем верная система распределения очков, но наверняка в ней есть и плюсы, и минусы. У них сложно зарабатывать и очки, и призовые. Скажем, у нас есть турниры серии «250» — тот же Кубок Кремля. Если взять женский турнир с почти аналогичными очками, то там призовой фонд будет 200, 300 тысяч. То есть существенная разница в призовых есть, за исключением «Больших шлемов». Там платят одинаково. Но опять же – пусть, скажем, Уимблдон попробует дать женщинам вдвое меньше призовых, чем мужчинам. Организаторов разорвут на части, скажут, что они не уважают женщин. Поэтому им, как мне кажется, легче не связываться и заплатить одинаковые призовые. Но если представить, что я бы вёл свой бизнес и был связан с турниром, то был бы против.
Получается, я бы платил женскому теннису больше, чем он мне приносит доходов, а это неправильно с точки зрения бизнеса. С этической, моральной стороны можно спорить сколько угодно, но турниры ведь являются бизнес-проектами, которые должны приносить деньги. Как можно объяснить спонсорам, почему они тратят больше денег? Я считаю, всегда должны быть какие-то веские причины, обосновывающие это, а не просто вот так, мол, у нас девушки и они должны зарабатывать столько же, сколько мужчины. Нельзя же сказать, что они должны получать больше мужчин, потому что рожают детей, а мужчины этого делать не могут. Вопрос не в том, какого ты пола, – речь только о бизнесе.
«Женщины более креативные, от них должно исходить больше женственного»
— К тому же я не могу вспомнить другого популярного вида спорта, где женщины зарабатывали бы наравне с мужчинами. Женский баскетбол, волейбол, хоккей – думаю, везде зарплаты меньше, чем у мужчин.
— Я думаю, в целом женский спорт менее востребован, чем мужской. Я не утверждаю, что мужчины лучше женщин или наоборот – просто они разные. Мне кажется, женщины более креативные. От них должно больше исходить красивого, женственного. Какое-то искусство, может быть. Не нужно толкать гирю или поднимать штангу, потому что она хочет доказать, что такая же сильная, как и мужчины. Опять же, никто не запрещает это делать – но если зритель идёт на какое-то соревнование, где один мужчина доказывает, что он сильнее другого, то это более
«Я не утверждаю, что мужчины лучше женщин или наоборот – просто они разные. Мне кажется, женщины более креативные. От них должно исходить больше красивого, женственного. Какое-то искусство, может быть».
зрелищно. Зрелищность мужского спорта выше, чем женского. Посмотреть тот же женский хоккей – там другая скорость, другой уровень игры. Только ли в том дело, что там женщины, а тут мужчины – сложно сказать. Но мужской спорт, конечно, и развит в разы сильнее, традиции больше. Много факторов. Но, наверное, почти любому человеку будет интереснее смотреть мужской хоккей, а не женский. Или тот же самый футбол. Можно спорить, но у меня позиция такая: мне лично было бы интереснее пойти посмотреть, как женщины танцуют балет, поют или делают ещё что-то, связанное с искусством. Это намного интереснее смотреть в женском исполнении, чем если танцует мужчина. А вот с толканием ядра, скажем, мне не особо интересно смотреть, как женщины этим занимаются. Мне это не кажется женственным. Наверное, у всех свои фетиши, скажем так (смеётся). На мой взгляд, женщине должно быть присуще что-то более прекрасное, а не тяжёлое. Хотя каждый выбирает для себя.
«Не вижу женщину в роли амазонки, в роли самца в отношениях»
— Да нет, я согласен. Надеюсь, вас никто за это сексистом в комментариях не назовёт.
— Да пожалуйста. Дураков-то много. Я просто чётко знаю, что не пойду платить деньги и смотреть, как женщина метает копьё. Лично мне это неинтересно. Просто потому, что я не вижу её в роли какой-то амазонки, не вижу в роли самца в отношениях. Мне кажется, женщина раскрывается в других вещах намного лучше, чем в спорте. Но я не говорю, что надо запретить женский спорт, что им нельзя этим заниматься. Если они находят в этом своё самовыражение, то флаг им в руки, пожалуйста. Но надо чётко понимать, что твой труд оплачивается по заслугам. Твой заработок должен исходить из того, какие твой вид спорта приносит деньги. Если он приносит сто долларов в день — это одно; если тысячу — совсем другое. А жаловаться, что женское толкание ядра менее интересно, чем мужское, можно сколько угодно. Но всё упирается в интерес общества и в то, сколько оно готово платить. В римские времена гладиаторы убивали друг друга и их разрывали на клочки дикие львы, но люди за это платили. Значит, был к этому интерес. Так что всё в итоге диктует общество. Мы все играем по каким-то правилам джунглей, скажем так: выживает сильнейший. А относительно комментариев – если они содержат взвешенные и обдуманные аргументы, то я ничего против не имею. Я готов рассмотреть любую точку зрения. Ведь я не утверждаю, что моя точка зрения – истина в последней инстанции и по-другому быть не может. Вполне возможно, что я неправ. Поэтому я не против обдуманной критики. Но когда критика идёт в духе «я буду несогласен со всем, что бы он ни сказал, просто ради того, чтобы не согласиться», просто чтобы опустить кого-то ниже плинтуса – это уже какое-то нездоровое занятие, мне кажется.
— Но примерно у 90% людей критика так и выстраивается, к сожалению.
— Опять же, зависит от общества, от контингента людей. Некоторые считают, что им по жизни кто-то должен. Некоторые понимают, что нужно всё делать самим. Мне кажется, многие ищут виноватых, ищут решение проблем на стороне, вместо того чтобы заглянуть внутрь себя. Наверное, это основная проблема, из которой всё вытекает.
«Меня впечатлил талант Карацева»
— Аслан Карацев в прошлом году упоминал, что вы его поддерживаете – и советами, и в финансовом плане. Почему вы выбрали именно его, продолжаете ли поддерживать и сейчас? Насколько плотно следите за его выступлениями?
«Аслан очень талантлив, и именно поэтому я обратил на него внимание – не за красивые глаза или ещё что-то такое. Сейчас он понимает, что нужно делать, а чего следует избегать. В плане той же диеты, например. Какое-то понимание у него уже есть, но пределов совершенству нет».
— Да, я слежу за его результатами. Знаю, с каким счётом он выиграл последний круг квалификации, видел, что он был во втором круге Ташкента, где проиграл Донскому. Финансово я сейчас уже не помогаю, потому что там нужны совершенно другие деньги относительно того, что я могу себе позволить. Ему необходим полноценный спонсор. Вообще деньги – это прекрасно, конечно, но надо, чтобы они грамотно распределялись, чтобы был человек, который может организовать правильную атмосферу для тренировок, для физподготовки. Ещё есть поездки, вопросы того, где он живёт, как питается. Всё это играет роль, и нужен человек, который всем этим занимался бы. Понятно, что если наставник доверяет какому-то тренеру по физподготовке, скажем, то он будет привлекать именно этого специалиста. Нужен грамотный менеджер, повторюсь. Да, многое упирается в деньги, но они ничего не гарантируют. А я не могу продолжать тянуть эту лямку. Это звучит негативно, конечно, но на данный момент я просто неспособен это делать. Так что с этой точки зрения я отошёл в сторону. Если у него есть какие-то вопросы с точки зрения тенниса, то я готов помочь, разумеется. Просто некоторыми вещами я не могу заниматься. В какой-то момент поймал себя на мысли, что провожу очень много времени за устройством различных организационных моментов для него, а времени на всё не хватает. Я тогда играл относительно неплохо, и мне было нужно больше концентрироваться на себе. Так что пришлось немного отойти в сторону.
Но я знаю, что он работает с некоторыми тренерами, с которыми я его познакомил. Надеюсь, это помогает его игре. Многое ведь упирается в уверенность теннисиста в том, что у него есть какой-то тыл, что он может кому-то довериться, что человек поможет ему достичь новых высот. Но здесь очень сложно что-то предугадать. Я рад, что тренер, с которым он познакомился через меня, сейчас с ним общается. Надеюсь, это помогает его игре. Он очень талантлив, и именно поэтому я обратил на него внимание – не за красивые глаза или ещё что-то такое. Стечение обстоятельств тоже в какой-то степени. Ко мне подошёл человек, который ему помогал ещё в юниорском возрасте, был первым, кто поверил в Аслана. Помогал чем мог, пока эта возможность у него не иссякла. Вот он подошёл ко мне, попросил посмотреть на Аслана. Мы потренировались, и меня впечатлил его талант. Да, были какие-то проблемы с точки зрения того, как он видел теннис. Мы потом поехали тренироваться в Германию, где он занимался со мной, [Жилем] Симоном, [Яркко] Ниеминеном. Мне кажется, эта возможность посмотреть на то, что происходит за кулисами тенниса, во многом открыла ему глаза. Он понял свой уровень, уровень тех же Симона и Ниеминена; к чему надо стремиться, чего надо избегать. Вырос в профессиональном смысле. Я рад, что это произошло.
Но всё время нужно что-то улучшать, стремиться к лучшему. Ему ещё предстоит проделать очень много работы для того, чтобы действительно стать профессионалом, зарабатывать на этом, кормить себя как игрока. Конечно, нельзя ограничиваться только квалификацией, нужно постоянно улучшать свою игру. Ему ещё расти и расти. Радует, что у него есть, скажем так, все материалы, из которых он может построить это огромное здание. Главное, что он приступил к этому. Сейчас он возводит стенки. Конечно, до законченного здания ещё далеко, но хорошо, что ему не придётся бегать и думать: «Где же кирпич, у меня нет кирпича, нет кровли». У него есть всё, чтобы стать очень хорошим игроком. Тут уже многое зависит от его желания, от упорства и самодисциплины.
«Пределов совершенству нет, расти можно вечно»
— То есть определённый архитектурный чертёж того, что нужно выстроить, он получил.
— Я надеюсь. Но, конечно, всегда можно улучшать ещё дальше. Можно сказать, что он начинал всё строить по детскому рисунку: знаете – мама, папа, я, круглое солнышко. Сейчас у него уже более детальный чертёж. Он понимает, что нужно делать, чего следует избегать. В плане той же диеты, например. Какое-то понимание у него уже есть, но пределов совершенству нет. В этом смысле можно расти вечно. Но у него огромный арсенал, замечательные физические способности, и психологически он тоже очень устойчивый. Этого у него уже не отнять. А как он этим воспользуется, зависит в первую очередь от него. Со своей стороны я сделал то, что мог. Если будут ещё какие-то варианты, я с удовольствием помогу. Но бросить свою карьеру ради его карьеры мне пока очень сложно. Уверен, в какой-то момент такая ситуация наступит. Мне придётся повесить ракетку на гвоздь, отойти от собственных желаний – и если я буду тренировать, то, естественно, буду руководствоваться тем, что лучше для моего подопечного. Но пока время ещё не пришло.
— А сколько лет назад вы начали ему помогать?
— Честно говоря, точно не помню. Но тренировки в Германии были в прошлую предсезонку, зимой 2013-го. Причём мы там провели не так много времени – две недели где-то. Потом ещё туда приезжали. Но это начальная стадия, конечно. Примерно то же самое, как если сейчас восьмилетняя девочка придёт за кулисы Большого театра. Для неё все это в новинку, на многое открываются глаза. Видишь всё совершенно иначе. До того у Аслана было какое-то своё представление о том, что такое профессиональный теннис. Может быть, ему казалось что-то другое. Всё равно что я считаю, что пловцы просто прыгают в бассейн и сразу плывут – а десятичасовых тренировок никто не видит. В какой-то степени у него было такое же представление о теннисе. Может быть, не настолько утрированное, но всё же. Ему надо было понять, что именно подразумевается под профессиональным теннисом, что в нём требуется. Я рад, что у него была такая возможность. Конечно, чем раньше поймёшь, что на одном таланте далеко не уедешь, что необходима ещё огромная работоспособность, что нужно пахать – тем лучше. Чтобы семечко таланта проросло, нужно вспахать землю, поливать её, и только потом будут какие-то ростки, плоды. А у многих по-другому. Они считают, что бросили это семечко куда угодно, и всё. Они будут сидеть, ничего не делать, ждать, когда оно вырастет, и потом собирать плоды. Но он побыл в этой профессиональной обстановке. Это уже больше к нему вопрос, что он из этого вынес. Мне кажется, это ему только в плюс пошло.