В минувший вторник Москву посетил австрийский гонщик Алекс Вурц, который ранее выступал в Формуле-1, а сейчас гоняется с «Пежо» в «Ле-Мане». «Чемпионат.com» воспользовался возможностью побеседовать с Алексом, обсудив инцидент на этапе IndyCar в Лас-Вегасе, приведший к гибели Дэна Уэлдона, Формулу-1, перспективы Виталия Петрова, карьеру самого Вурца и многое другое.
— Алекс, давайте начнём с печальной темы. Вы, конечно же, знаете о трагедии с Дэном Уэлдоном в Лас-Вегасе. Данный инцидент показывает низкий уровень безопасности в IndyCar, или это, скорее, несчастный случай?
— Да, конечно знаю. Думаю, что это стечение всех обстоятельств. Когда происходят такие инциденты, как с Дэном Уэлдоном, то всегда задаёшься вопросом: «Достаточно ли мы сделали для обеспечения безопасности?» Но, в конце концов, за рулём болида сидят гонщики, которые должны понимать, что гонки были, есть и будут опасными. Как и многие другие виды спорта, но гонки проходят на высоких скоростях, поэтому они будут оставаться опасными. Если ты не готов смириться с тем, что занимаешься опасным делом, то не стоит садиться за руль болида. Это не значит, что мы камикадзе и сумасшедшие. Нужно просто жить с тем фактом, что это опасный спорт.
— Многие говорили о том, что 34 машины – слишком много для овала в Лас-Вегасе протяжённостью всего в полторы мили. Может, IndyCar надо более внимательно подходить к критериям выбора автодромов?
— Конечно, все хотят получить ответы на эти вопросы, но ещё слишком рано говорить о том, действительно ли было слишком много машин на достаточно короткой трассе. Я не думаю, что это единственная причина, по которой случилась трагедия. Иногда определённые события случаются. Надо внимательно изучить, что можно было сделать, чтобы избежать этого инцидента, и извлечь уроки. Мы трагически потеряли Дэна Уэлдона в прошедший уик-энд, но можно вспомнить об инциденте с Айртоном Сенной, который дал толчок большой работе по повышению безопасности, было много исследований, и с тех пор гонщики защищены лучше. Я надеюсь, что американская серия, которая и так делает много, рассмотрит возможность дальнейшего повышения безопасности. Но в любом случае надо помнить, что во всём, что связано со скоростью, присутствует опасность.
— Возможно, IndyCar нужен такой человек, как Макс Мосли? Бывшего президента ФИА много критиковали, но он поднял безопасность на очень высокий уровень.
— Я с вами более чем согласен в том, что Макс проделал фантастическую работу, несмотря на всю критику. Я стою здесь, перед вами, только лишь потому, что такие люди, как Макс, говорили командам и организаторам: «Вам надо поднять уровень безопасности». У меня самого было много аварий. У меня была авария на самой высокой скорости, на какой когда-либо были инциденты в Формуле-1, и я не получил повреждений – лишь благодаря высокому уровню безопасности. Но я всё равно помню о том, что автоспорт – это опасно. Об этом надо помнить каждый раз, когда садишься за руль.
— А вы гонялись с Дэном Уэлдоном?
— Нет. Я лишь немного знаю его и не гонялся с ним.
Авария Вурца на Гран-при Канады-1998
— Перейдём к другим вопросам. Несколько лет назад ходили слухи о том, что вы можете прийти в Формулу-1 со своей командой с Superfund…
— Да, это так.
— Насколько серьёзным был данный проект?
— Он был очень серьёзным. У нас было финансирование, мы предоставили необходимые гарантии в ФИА. Но мы отозвали заявку, потому что не сработало несколько ключевых элементов, которые входили в наш план. К примеру, было отменено ограничение бюджета, а соглашением об ограничении ресурсов, которое было достигнуто вместо него, мы довольны не были. Я сам посоветовал инвесторам отказаться от этой затеи. Потому что помимо рекламы и промоушена мы были заинтересованы в бизнес-плане, в том, чтобы зарабатывать деньги. В итоге это оказалось невозможно, и я посоветовал инвесторам отказаться от собственной команды. Иногда бывают предложения от различных команд войти в менеджерский состав, но в настоящее время я очень доволен тем, что продолжаю гоняться с «Пежо», участвую в «24 часах Ле-Мана». А с учётом того, что я руковожу своей компанией Test & Training International, у меня пока что занятий хватает.
— Но после завершения карьеры гонщика вы бы могли стать менеджером одной из команд Формулы-1?
— Я продолжаю гоняться на профессиональном уровне в «Ле-Мане», руковожу компанией с огромным потенциалом. Не уверен, что захочу вернуться в Формулу-1. Это индустрия, которая работает в очень высоком темпе.
— Вы покинули Формулу-1 в 2007 году. Не возникало ли желания вернуться?
— Нет, только не в качестве гонщика. В 2007 году я сказал, что прекращаю гоняться в Формуле-1. Мне поступило предложение от «Хонды», которая затем стала «Брауном», стать резервным гонщиком, тест-пилотом и советником на 2008 и 2009 годы. Я подписал контракт, потому что здесь была связь с руководством команды. Затем команду продали «Мерседесу». Как независимый предприниматель я продолжаю работать в Формуле-1 – в качестве стюарда, например. Я тренирую пилотов, работаю с такими партнёрами, как «Тильке», над объектами инфраструктуры. В Формуле-1 есть чем заняться.
— Ходили слухи, что в 2007 году вы хотели уйти из «Уильямса» сразу после Гран-при Канады, на котором вы поднялись на подиум. Это так?
— Да. В 2007-м я вернулся с «Уильямсом», но понял, что тот огонь, который должен быть в каждом гонщике, горел во мне недостаточно сильно. Этого было достаточно, чтобы бороться с Нико Росбергом на равных в гонках, но в квалификациях он был явно лучше меня. Мне не подходили шины, которые тогда поставлялись. И я сказал себе: «Послушай, надо двигаться к следующей главе своей жизни». Я сказал Фрэнку Уильямсу, что хочу остановиться. Затем был Гран-при Канады, и это, вероятно, был идеальный момент для ухода из гонок. Меня убедили остаться до конца сезона. Я его почти завершил, но в какой-то момент стало очевидным, что я не хочу продолжать выступления. Поэтому ушёл за одну гонку до конца сезона, я хотел заняться чем-то другим в своей жизни.
Третье место Вурца на Гран-при Канады-2007
— Вы хорошо знакомы с «Уильямсом». Сейчас команда в кризисе. Как считаете, им удастся вновь набрать силу в ближайшие годы?
— Со спортивной точки зрения кризис есть, в этом я согласен с вами. Сейчас команда выступает не на том уровне, который характерен для неё, если взглянуть в историю. Но с финансовой точки зрения они работают очень хорошо, получают прибыль. Не стоит беспокоиться за бизнес-модель «Уильямса», но надо беспокоиться за выступления. Я остаюсь очень близок к «Уильямсу», много общаюсь с ними, и у меня есть своё мнение о некоторых вещах, которые стоило или не стоило делать в прошлом для повышения уровня выступлений.
— Как вы сказали, вы очень близки к «Уильямсу». В последнее время ходит много слухов о том, что Кими Райкконен может вернуться в Формулу-1 именно с этой командой в следующем году…
— Я знаю, что переговоры были, но не знаю, насколько они продвинулись и насколько серьёзными были. Я видел Кими не только на базе «Уильямса», я его видел и в своей команде «Пежо» — он тестировал автомобиль «Ле-Мана». Он выступает в ралли, гонялся в Америке… Я думаю, что Кими, который по-прежнему достаточно молод, изучает различные варианты. Большего я вам сказать не могу. Но я говорю не от лица «Уильямса», это просто моё личное мнение.
— Поделитесь мнением о выступлениях российского пилота Виталия Петрова.
— Я начал следить за Виталием в GP2, затем он перешёл в Формулу-1. В первый сезон ему пришлось многому научиться – не только в плане пилотирования, но и тому, что значит быть гонщиком Формулы-1. Здесь надо бороться не только с пилотами своего поколения, но с лучшими гонщиками в мире, здесь много разных поколений. Ему понадобилось время на обучение. В нынешнем году он выступает очень хорошо, выжимает из своей машины всё. Он хорошо выглядит на фоне своих напарников в этом году. Если он сможет перед третьим и четвёртым сезонами поработать над собой так же, как это удалось ему между первым и вторым сезонами, то он может провести в Формуле-1 много лет. У него есть способности, но ему нужно продолжать упорно работать, потому что в чемпионате все работают над собой. Я ожидаю, что буду долгое время видеть его в Формуле-1. Но ему нужна машина, которая даст ему возможность побеждать.
— Себастьян Феттель уже стал чемпионом, «Ред Булл» уже выиграл Кубок Конструкторов. Борьба за чемпионские титулы получилась скучной, но сами гонки были достаточно захватывающими. В целом можно ли назвать сезон-2011 интересным?
— Как вы уже сказали, чемпионат на бумаге выглядит скучным, но гонки были интересными. Происходит много событий, всегда есть вопросы относительно шин, у команд разные стратегии. Пелотон достаточно плотный, и смотреть каждую гонку было очень интересно. В прошлом, когда доминировал Михаэль Шумахер, телевидение показывало в основном только его. Казалось, что гонки были скучными. Но я в то время был вовлечён в гонки и могу сказать, что в середине пелотона было много больших и интересных сражений, которые не показывали по телевидению. Сейчас же показывают в основном борьбу в середине пелотона, которая действительно интересна. Можно видеть, насколько тяжело всем пилотам. Из прошлого опыта было извлечено много уроков, и сейчас гонки выглядят захватывающими, пусть борьба за чемпионство уже закончена.
Вурц на Гран-при Сан-Марино 2005 года
— Несколько дней назад вы протестировали обновлённый автомобиль «Пежо» для «Ле-Мана», каковы ваши ощущения?
— Я тестировал разные машины – и гибридную версию, и традиционную. Я не могу сказать вам многого, но «Пежо» всегда отправляется на «24 часа Ле-Мана» с целью победить. Я уже выигрывал гонку с ними и не вижу причин, по которым мы не сможем бороться за победу в 2012-м.
— У вас достаточно большой рост, не мешало ли это в Формуле-1 и не мешает ли сейчас в «Ле-Мане»?
— С «Ле-Маном» всё не слишком легко, там не так много пространства, возможно, даже меньше, чем в машине Формулы-1, но в целом нормально. Что касается моих выступлений в Ф-1, то мне повезло с тем, что команды прикладывали большое число усилий, чтобы я смог поместиться в машине. Я не смог подписать лишь один контракт из-за того, что не помещался в машине, а модифицировать её было уже слишком поздно. Но в большинстве случаев проблем с этим не было.
— Что это была за команда, если не секрет?
— Хм… Окей, тогда она называлась «БМВ».
— Вы уже дважды побеждали в «24 часах Ле-Мана». Является ли вашей единственной оставшейся целью ещё одна победа в этом марафоне, или у вас есть и другие интересы?
— Как гонщик я полностью сфокусирован только на гонках на выносливость.
— Как много лет планируете ещё гоняться?
— Пока во мне будет гореть страсть к гонкам. В соревнованиях спорткаров этот огонь горит на все 100 процентов. Не знаю, буду ли гоняться два года, или пять лет, или ещё сколько-то. Посмотрим.
— Как вы считаете, увидим ли мы в ближайшем времени Гран-при Австрии на «Ред Булл Ринг»?
— Я так не думаю. Слишком большая конкуренция со стороны той же России и азиатских стран, которые переживают рост. У нас есть необходимая инфраструктура, но кому-то надо заплатить Берни Экклстоуну большие деньги, чтобы вернуть Гран-при в нашу страну.