Что такое дом? Домом был район Бруклина Кони Айленд, где он впервые начал играть в баскетбол. Домом был университет Джорджия Тек, где его начали воспринимать как звезду. Домом была Миннесота, где он провёл первые пять сезонов в НБА. На небольшие периоды домом становились Нью-Джерси, Финикс и Бостон. А обмен в «Нью-Йорк» казался настоящим возвращением к родным пенатам.
Но сейчас домом для Стефона Марбэри стал Пекин. Просторные апартаменты в небоскрёбе в центре китайской столицы, расположенном рядом с другими высотными зданиями и торговыми центрами, которые превратили город с древней историей в каменные джунгли всего в двух станциях метро от знаменитой на весь мир площади Тяньаньмэнь.
Именно здесь в своём новом доме 38-летний трёхкратный чемпион Китая и MVP последнего финала отдыхал, наслаждаясь сэндвичем и последним альбомом рэпера Дрэйка.
Скучает ли он по дому?
«Нет», – коротко отвечает Марбэри.
А что же тогда для него дом?
«Вот это и есть дом. Мой дом – Пекин. Конечно, Америка всегда будет моей родиной. Но сейчас я живу здесь, в Китае», – поясняет он.
«В Китае я обязан выкладываться больше, чем в НБА»
Кажется, что у Марбэри две разные жизни и две личности: Старбэри — в США и Ма Бу Ли — в Китае. Старбэри был школьным баскетбольным вундеркиндом из Бруклина, который побил все рекорды Нью-Йорка и стал культовым игроком ещё до того, как в 1996 году его под четвёртым номером выбрала на драфте «Миннесота». Он был разыгрывающим, ориентированным на самостоятельное завершение атак, в какой-то степени опередившим своё время. Несмотря на высокие статистические показатели, Стефон так и не стал своим в НБА. Почти каждая команда, за которую он выступал, в итоге с радостью от него избавлялась. А последние годы в лиге стали показательным образцом того, как ломается карьера. На защитника обрушился шквал критики, гора судебных исков и ряд трагедий в личной жизни, что в совокупности привело к нервному срыву.
Именно поэтому в 32 года он собрал вещи и уехал. Покинул НБА, покинул страну и оставил за бортом то, что сейчас называет негативной энергией. Марбэри пересёк Тихий океан, преодолев почти 11 тысяч километров, чтобы возродить карьеру в Китае. Бывшие игроки сильнейшей лиги мира приезжали сюда и до него, но среди них никогда не было столь звёздного баскетболиста. Китайцы окрестили Стефона Ма Бу Ли, и после двух лет мытарств в «Шаньси» и «Фошане» он перешёл в «Пекин», сделав команду и город своим новым пристанищем.
«Первое время я привыкал к обстановке, поскольку всё вокруг было совершенно новым. Я был готов оказаться в другом окружении и стать частью чего-то иного. Я хотел перейти на новый этап в жизни и баскетбольной карьере. Адаптацию затрудняли культурные барьеры и незнание языка, из-за чего я практически не мог общаться», – рассказывает Марбэри о первых годах в Китае.
«Теперь я понимаю культуру. Мне нравится местная еда. Я осознаю, почему люди здесь поступают так, а не иначе. И даже несмотря на то, что по-китайски я все ещё говорю не так хорошо, как хотел бы, я уже знаю немного больше, чем когда впервые приехал сюда. Это развитие», – добавляет он.
Процесс развития в быту совпал с успехами на площадке. Невзирая на солидный возраст, Стефон стал настоящей легендой китайского баскетбола и человеком, который привёл «Пекин» к двум чемпионским титулами подряд. А ведь если бы он остался в НБА, то со временем его роль на паркете стала бы не столь важной.
«Не утверждаю, что, если бы остался в НБА, то с возрастом стал бы сдавать позиции. Я играл бы там точно так же, как играю сейчас здесь. Нет никакой разницы. Но, выступая в Китае, я обязан выкладываться больше, поскольку к иностранцам всегда повышенные требования. Поэтому стабильность играет главную роль в действиях в нападении и обороне. Она важна для организации игры всей команды, чтобы демонстрировать более высокий уровень», – не соглашается Марбэри.
«Мы с Айверсоном изменили баскетбол»
В современной НБА самая глубокая и жёсткая конкуренция, пожалуй, именно на позиции первого номера. Чуть ли ни у каждой команды есть разыгрывающий, участвовавший в Матче
Наибольший эмоциональный подъём случился у меня во время драфта. Все остальное было только игрой и бизнесом
звёзд либо претендующий на приглашение туда. Представим, что в некоей параллельной вселенной Стефон остался бы в лиге и никуда не уезжал.
«Вижу себя в роли стартового первого номера. Возможно, я бы уже не доминировал так, как в молодости, но, несомненно, играл бы в той же манере. Мой стиль не претерпел бы изменений», – уверен Марбэри.
«Аллен Айверсон и я в определённой степени изменили динамику игры разыгрывающих. Сейчас можно встретить немало атлетичных защитников, которые вколачивают данки и тому подобное. Мы с Айверсоном были первыми, кто стал играть так. Мы изменили восприятие роли первого номера. Мы изменили баскетбол и были за это беспощадно раскритикованы».
А кто из молодых игроков, по мнению Стефона, похож на него?
«Мне нравится Деррик Роуз. И Расселл Уэстбрук тоже. Но на первом месте всё же Роуз. Хотя малыш Карри тоже провёл отличный сезон»
Возможно, дом – это не только физическое место жительства, но и ниша в истории, отражённая в рассказах, фотографиях и видеозаписях, на твёрдых носителях и в Сети. На одной из недавних обложек журнала в качестве исторического экскурса разместили игроков, выбранных на драфте 1996 года. Рядом с Марбэри и Айверсоном стоят и сидят Коби Брайант, Стив Нэш, Рэй Аллен, Шариф Абдул-Рахим, Пежа Стоякович, Антуан Уокер и другие. Был ли тот драфт лучшим в истории даже по сравнению с 2003 годом Леброна и Уэйда?
«Гораздо луче. Ни один драфт не может сравниться с нашим», – считает Стефон.
«Каждый раз, когда попадаешь на обложку популярного издания и понимаешь, сколько людей его купят и прочтут, это льстит самолюбию. Такие появления отражали различные периоды моей карьеры. Но это всегда были хорошие времена».
«Мне не стыдно рассказывать о событиях моей жизни»
В хорошие времена Старбэри был на вершине. Его включали в третью символическую сборную сезонов-1999/2000 и 2002/03 и приглашали на Матч звёзд в 2001 и 2003 годах. На протяжении большей части карьеры он оставался единственным, кроме Оскара Робертсона, игроком со средней статистикой 20 очков и 8 передач за игру. Однако Марбэри лучшим днём в НБА считает первый.
«Наибольший эмоциональный подъём случился у меня во время драфта. Все остальное было только игрой и бизнесом. Ни больше ни меньше. Приглашение в НБА – моё единственное достижение. В детстве я мечтал только об этом. И ни о чём не жалею».
Однако в последние годы в лиге мечта превратилась в кошмар. После того как Стефон покинул «Бостон» в 2009 году, мир вокруг него начал рушиться. Низшая точка падения пришлась на печально известную онлайн-трансляцию из спальни игрока, когда он говорил о депрессии, ел вазелин, пел песню Barbie Girl, а затем расплакался.
Уже в нынешнем году Марбэри признался, что подумывал тогда о самоубийстве. Тяжело ли даже спустя годы говорить об этом?
«Нет. Такое иногда случается. Мне не стыдно рассказывать о событиях моей жизни. Ведь тогда никто не знал, что со мной происходит. Никто не знал, что в течение месяца я потерял тётю, тренера и отца. Никому нет дела до личных трагедий. А моя жизнь тогда состояла только из них. Это стало испытанием.
Рассказать об этом было важно, чтобы люди по-другому посмотрели на моё поведение в те дни. Сейчас всё изменилось к лучшему и стало совсем другим. Это почти триумф. Многие думают, что у тех, кто играет в баскетбол и зарабатывает много денег, нет проблем, что они не подвержены таким же переживаниям и ударам, как все остальные. Мне было несложно рассказать о себе. Я хотел, чтобы люди поняли, что со мной происходило».
«Рассчитываю пылить ещё два-три года»
А быть может, дом – это место, где живёт любовь?
Мы с Айверсоном изменили баскетбол и были за это беспощадно раскритикованы
Помимо трёх чемпионских титулов Стефон завоевал в Пекине статус культурной иконы. Его статуя установлена перед ареной. В прошлом году был поставлен спектакль под названием «Я – Марбэри». Почта Китая выпустила серию марок и открыток в его честь. Он стал единственным не китайцем, включённым в список топ-10 образцовых жителей столицы в 2014 году. Жители Китая и особенно Пекина уже считают Марбэри своим. И он испытывает взаимное притяжение к нации, подав заявку на постоянное проживание в стране.
«Однажды я сказал и готов повторить снова: местные фаны — лучшие на планете. Говорю так не потому, что играю в Пекине и люблю Пекин. От здешних болельщиков исходит особая энергия. И её чувствуешь постоянно, на протяжении всего матча. Поддержка зрителей здесь – нечто бесценное, её трудно сравнить с чем-то».
Каждый из нас по-разному воспринимает понятие дома. Для одних это место жительства, для других – ощущение, а для третьих – наследие. Стефон чувствует себя уютно там, где может наслаждаться первой и самой сильной любовью – баскетболом.
«Баскетбол есть везде. Не только в НБА. Игра изменилась и стала глобальной. Знаю, я не первый американский игрок в Китае, и уверен, что не последний. Но я стал американцем, который приехал сюда и прошёл свой путь.
Я могу играть так долго, как захочу. Но, честно говоря, это зависит от организма. Рассчитываю пылить ещё два-три года. Мне доставляет удовольствие играть и побеждать. Успехи дают силы продолжать работать на максимуме», – подводит итог Марбэри.
«Не собираюсь никуда уезжать из Китая. Мой дом здесь. Здесь я и останусь».