Полина Шелепень – первая фигуристка из группы Этери Тутберидзе, которая достигла высоких результатов. Она дважды останавливалась в шаге от победы в финале юниорского Гран-при, а в 12 лет уже пробовала делать четверной прыжок. Тогда, в конце 2000-х, это казалось абсолютной фантастикой! Не зря же Полину называли одной из самых талантливых фигуристок поколения.
Она могла стать большой звездой, настоящей чемпионкой. Но что же пошло не так?
Природный талант к прыжкам
Тутберидзе была первым тренером юной Шелепень. Но Полина, в свою очередь, не была первой ученицей российского тренера. Всё-таки Этери Георгиевна в середине 90-х тренировала ещё и в США, а потом некоторое время искала себя в России, до совместной работы с Шелепень. Но совершенно справедливо сказать, что Полина была первым большим талантом и первой известной ученицей мало кому известного тогда тренера. По сути, именно после её первых успехов о тренере Тутберидзе узнала широкая общественность.
Шелепень обладала незаурядной способностью к прыжкам. Сама она связывает это с тем, что в детстве активно занималась спортивной гимнастикой и в фигурное катание пришла с нужной растяжкой и толчком. А про любовь Тутберидзе к фигуристкам, умеющим хорошо прыгать, давно известно. Так что совершенно неудивительно, что они сработались.
«Тутберидзе – не монстр»
После успехов на российском уровне Полину ждал первый международный сезон. В 2009 году она с ходу выиграла свой первый же этап юниорской серии Гран-при, а за ним и второй. В финале Гран-при она совсем немного проиграла японке Канако Мураками. Следующие два сезона также получились неплохими, были победы, очередное участие в финале Гран-при и снова второе место, успехи на юниорском уровне в первенстве России.
Всё говорило о том, что у нас растёт звезда фигурного катания. Вспоминая те времена и работу с тренером в интервью сайту «Матч ТВ», Полина объясняет распространённое мнение о том, что Тутберидзе выставляет слишком жёсткие требования к своим подопечным.
«Почему-то, когда люди говорят, что Этери Георгиевна строгий тренер, они представляют её каким-то монстром. Я до сих пор слышу это от тех родителей своих учеников, кто знает, что я тренировалась у Тутберидзе. Они смотрят на меня так, как будто я побывала в аду и вернулась живая. Но любой тренер на высоком уровне не будет всё время гладить спортсмена по головке и просить не расстраиваться. В России таких тренеров точно нет».
Уход от тренера, изменивший всё
Последний сезон на юниорском уровне тяжело дался Полине. Не в плане результатов, а в плане психологии. Работать с Тутберидзе становилось всё труднее. В первую очередь сыграл свою роль переходный возраст фигуристки, когда человеку всё чаще кажется, что к нему слишком сильно придираются и относятся без должного уважения.
Полина не раз просто убегала с тренировок, причём порой делала это накануне важных стартов. Однажды на базе в Новогорске эмоции окончательно взяли верх, и она приняла решение.
«Главной проблемой было то, что я очень любила своего тренера и не могла представить, как я подойду к ней и скажу «до свидания». Это было бы мучительно тяжело. Решила, что тут подойдёт метод пластыря – просто сорвать и всё».
Она ушла, так и не попрощавшись. Не сказав ни слова. Взяла вещи, позвонила маме и уехала из Новогорска. А в первый взрослый сезон уже вошла с новым тренером – Светланой Соколовской.
Врачебная ошибка и гражданство Израиля
Несмотря на то что с Соколовской Полина поработала не так много времени, она всегда будет ей благодарна за то, что та спасла её в трудную минуту. И уж точно фигуристка не винит тренера в травме, которую получила в свой первый взрослый сезон. Шелепень делала обычную дорожку после прыжка и упала. Такое случается сплошь и рядом.
Сначала врачи говорили про растяжение, потом про надрыв. Но разрешали кататься. В любом случае травма беспокоила Полину и не позволила ей сохранить место в сборной России. Поэтому она приняла решение выступать за Израиль, благо что паспорт у неё уже был.
В Израиле на медицинском обследовании выяснилось, что в России фигуристку лечили категорически неправильно. И поставили неприятный диагноз – разрыв связки. Местные врачи сказали, что при правильном диагнозе на начальном этапе всё ограничилось бы пропуском пары недель. Сейчас – операция и тяжелейшее восстановление. Почти четыре месяца Полина не могла ходить. Завершение карьеры в 19 лет выглядело страшным, но неминуемым решением.
«Мы похожи с Тутберидзе»
Сейчас Шелепень работает тренером в одной из московских школ и делает первые успехи. В прошлом году один из её учеников сделал четверной прыжок. Полина обожает работать с детьми и признаётся, что, несмотря на все сложности во взаимоотношениях со своим первым тренером, именно её она воспринимает как пример для подражания.
«Мы похожи даже внешне. Я от природы кудрявая, как и Этери Георгиевна, и нас сравнивали, даже когда я была ребёнком. Но главное, что мне передалось от неё, – любовь к своему делу. Думаю, это одна из причин, почему у меня хорошо получается тренировать. Я очень люблю детей, очень люблю лёд, и моя работа в этом смысле – работа мечты.
Сколько я помню Этери Георгиевну – неважно, насколько уставшей, с какими проблемами и в каком самочувствии она приходила на каток, на льду она всегда была в порядке. Это меня заряжало. Я хочу, чтобы мои спортсмены в работе видели меня такой же – полной сил и желания тренировать».