Аргентинские легионеры «Спартака» Клементе Родригес и Фернандо Кавенаги после
двух с половиной проведенных в Москве лет наконец разъехались кто куда.
Купленный за 4 миллиона евро Родригес отдан в аренду в родную «Бока Хуниорс». А
сверхдорогой Кави отбыл за 6 млн. евро в «Бордо», хотя покупался почти за 8
миллионов. О том, как жилось у нас «золотым» иностранцам, рассказал их
переводчик Петр Колганков.
Москва отняла у Родригеса тестя и подарила двух детей
Россия обоим аргентинцам не нравилась. Фернандо Кавенаги и Клементе Родригес,
видно, тоже не подошли нашей стране. Она регулярно пакостила легионерам.
Особенно доставалось Родригесу.
В начале августа прошлого года к нему в гости из Буэнос-Айреса приехал тесть. И
умер в Боткинской больнице. Марсело здоровый был мужик, под два метра ростом и
весом в сто с лишним килограммов. Еще в самолете у него заболело ухо. Дня через
два после приезда в Москву простуда превратилась в менингит. Марсело 28 дней был
без сознания. И вот звонит мне на сотовый теща Родригеса. Она пришла навестить
мужа, а ей навстречу выходит не один, как обычно, лечащий врач, а сразу три и
что-то говорят по-русски. Прошу женщину передать трубку врачам и слышу: «Пациент
умер». А дальше жуткий крик и плач. В тот день Родригес был, кажется, во
Владивостоке на игре с «Лучом-Энергией», а предстоял еще матч в Лиге чемпионов.
Тестя повезли в Аргентину, но Клементе спартаковское начальство на похороны не
отпустило. Он и до этого случая всегда был какой-то смурной, а тут и подавно
замкнулся, и кураж на футбольном поле пропал. Так и стал Родригес все чаще
оставаться на скамейке запасных.
Не везло парню. В июне у него в Буэнос-Айресе умер от рака отец. Тогда легионер
полетел на похороны и пропал. Я еле-еле нашел его домашний телефон и уговорил
вернуться на сборы.
Но были у аргентинца и счастливые дни в России. Его жене Хульете наконец-то
удалось забеременеть. В Аргентине ребята пытались сделать это через пробирку, а
получилось все естественным путем. Через несколько месяцев после рождения дочки
Клементины Хульета снова забеременела и тоже в Москве. Вообще у семейства
Родригесов почти все в московской жизни было, как в латиноамериканских
телесериалах. И любовь у них тоже, как в кино, — с бурными скандалами и
страстными примирениями. Когда жены не было в Москве, Клементе любил приглашать
в гости местных девушек. Ревнивая супруга даже приплачивала охранникам в
подъезде, и они должны были докладывать обо всех похождениях мужа. Но футболист
платил больше, и охрана молчала. Закончились походы по столичным ночным клубам и
визиты блондинок, когда в квартире во время отсутствия Хульеты стали нести вахту
ее мама и сестра.
Кавенаги охранял десантник с пистолетом
Фернандо Кавенаги и его невеста Соледад в Москве так и не поженились. Пока Кави
гонял мяч, Солли учила на курсах иностранный язык. Почему-то английский, а не
русский. За два с лишним года в России оба аргентинца так и не начали
изъясняться по-нашему. На поле еще более-менее понимали выкрики партнеров, но в
кассу «Спартака» за премиями, на встречи с начальством команды ходили с
переводчиком. Мне кажется, что ребята и не собирались оставаться у нас на все
положенные по контракту четыре года. Уже через несколько месяцев они стали
упрашивать клуб продать их или сдать в аренду. Говорили, что очень мерзнут.
Больше всего разочаровался Кавенаги. Эти рекордные миллионы долларов, за которые
его купили, все время висели за спиной огромным мешком. Надо было отрабатывать
гонорар, а вот это и не получалось. Похоже, не без помощи спартаковских
партнеров. Кавенаги рассказывал, что на него в «Ривер-Плейте» играла вся
команда. На местном футбольном жаргоне он был «пунта» — по-русски «наконечник
копья». Другие игроки делали все, чтобы он получил хороший пас и пробил. В
«Спартаке» никто с ним славу лучшего бомбардира делить не собирался, тут все
великие и знаменитые. Фернандо жаловался на грубую игру и берег ноги. Когда
видел перед собой сразу несколько защитников, в борьбу не вступал, сразу делал
пас назад. Вообще Кавенаги в Москве было страшновато. Клуб даже на один год
нанял ему телохранителя с пистолетом. А потом Фернандо продлил контракт и сам из
своего кармана стал платить охранному агентству. Несколько десятков тысяч рублей
в месяц! К счастью, прикрыть клиента телом старшине-десантнику Сереге так и не
довелось, никому
его клиент оказался не нужен. А вот Родригесу пришлось пострадать от
криминалитета. Он обедал в ресторане недалеко от базы в Тарасовке. Сумочку с
документами и деньгами повесил на стул, пришло время оплатить счет, а имущество
пропало. Мы часа три ждали милицию и не дождались.
Позже из клуба позвонили и сказали, что три пацана принесли барсетку в офис на
Покровском бульваре. Паспорт, удостоверение легионера, кредитные карты валялись
около супермаркета. Двух тысяч евро, понятно, уже не было. Хорошо хоть ребята
оказались фанатами «Спартака», потому и объездили пол-Москвы, чтобы найти
штаб-квартиру команды и вернуть документы. Родригес потом дал им три билета на
ближайший матч в «Лужниках».
Клементе заработал на виллу, а Фернандо — на квартиру
Листаю блокнот, а там одни похожие друг на друга записи: «визы», «регистрации»,
«прилеты-отлеты». Это все о родственниках и друзьях футболистов. Практически все
они впервые в жизни выезжали из Аргентины за границу — и сразу в Россию. Бывало,
что в Москве одновременно проживали 10 — 15 родных и близких. Особенно
запомнился один из дядек Родригеса. Целый день ездил по столице и везде
фотографировался. Увидел автосалон, зашел и уселся в «Порше» — не для
драйв-теста, а чтобы сделать фото. Потом потребовал везти к Речному вокзалу.
Залез на теплоход, нашел капитана и стал с ним сниматься в обнимку. Казалось,
что дядька выбежал из каких-то дремучих аргентинских пампасов.
И Фернандо, и Клементе вне футбольного поля ни с кем из российских футболистов
особо не общались. После игры первыми выскакивали из раздевалки и прыгали в свои
машины. Водители подгоняли их прямо к спартаковскому автобусу за милицейское
оцепление. Первое время легионеры иногда говорили с журналистами в смешанной
зоне и давали автографы болельщикам. А в последние месяцы перед завершением
карьеры в России и от прессы, и от фанатов сбегали. Каждый вечер, если не было
сборов в Тарасовке, легионеры тусовались в развлекательном центре рядом с
Курским вокзалом. Часто ходили в цирк на Цветном, а Кавенаги невеста однажды
повела в Пушкинский музей.
Они умеют играть в футбол. Только вот «Спартак» оказался не их командой. И
Россия тоже не их страна. Они уехали домой миллионерами. Родригес купил виллу в
Буэнос-Айресе, Кавенаги, хоть и зарабатывал раза в два больше, всего лишь
квартиру. Они хорошие ребята, настоящие латиноамериканцы. Поэтому и не прижились
у нас.
ВЗГЛЯД С 6-го ЭТАЖА
Они едут за деньгами...
Манише, Коштинью, Кавенаги, Родригес… При желании список можно продолжать
сколь угодно долго. Почему те, кто за границами России считался звездами, в ее
пределах таковыми себя не чувствуют и звездность эту практически ничем не
подтверждают? Еще пару лет назад можно было сказать, что везут к нам не тех
(пляжных, старых, дутых) и играют они не там (на болоте, на морозе, с
партнерами-раскоряками), но сегодня ведь это все уже неправда. И играть у нас
есть где и есть с кем. Почему же не приживаются заморские фрукты на нашем
глиноземе?
Вероятно, как раз потому, что едут не приживаться и не играть, а за деньгами и
светлым будущим. В обязательном порядке задают журналисты новоприбывшему вопрос
про трамплин в Европу, и практически каждый отвечает, что да, мол, перекантуюсь
годик-другой — и в «Милан». А потом выясняется, что и в России на одной ноге не
поиграешь, и конкуренция за место в составе не только в «Милане» существует. И
будь ты хоть пять раз суперзвезда, в Перми защитники просто так перед тобой не
расступятся. Видимо, недаром единственным, кто уехал за последние годы из России
в суперклуб, был Видич — защитник по амплуа.
Вот когда поедут к нам дорогие мальчики не в Италию и Испанию лыжи мазать, а имя
себе создавать да за победами, вот тогда и не будем мы очередного мегафутболиста
провожать с облегченным вздохом.