Почему чемпион Европы среди юношей со сборной России, воспитанник ЦСКА Анатолие Николаеш в 24 года завершил карьеру

В 17 лет Анатолие Николаеш становился чемпионом Европы среди юношей, в 18 играл на ЧМ по своему возрасту и привлекался к тренировкам и товарнякам главного ЦСКА. А в 24 – завязал с футболом.

Как? Почему? Печальная и, к сожалению, типичная история для России. Начинающим спортсменам будет особенно полезно её узнать. Далее – монолог Николаеша.

Толя рано потерял отца, а любовь к футболу и ЦСКА ему привил отчим

— Я родился в молдавском городе Бельцы, но первые годы жизни провёл в деревне. Отца совсем не помню – он погиб через несколько дней после моего рождения. Ехал ночью на мотоцикле, с неисправными фарами. В последний момент заметил перебегающих дорогу детей, резко дёрнул руль и влетел в дерево. Насмерть…

Чтобы поднять меня на ноги, мама вынуждена была ездить на заработки в Москву. Делала с подругами ремонты в квартирах. А когда мне исполнилось пять лет, забрала с собой в Россию. К тому времени она познакомилась с мужчиной, москвичом, который стал мне вторым папой.

Отчим отвёл меня в коммерческую секцию возле дома — «Арарат». А когда нашего тренера пригласили в мини-футбольную «Дину», мы всей командой пошли за ним. 2,5-3 года я пробыл футзалистом – прогрессировал, капитанил. Отец ходил на все тренировки, игры и как-то раз предложил: «Не хочешь попробовать себя в команде посильнее?». Он и сам по юношам за ЦСКА в футбол и хоккей играл, и меня хотел видеть армейцем. Однажды отец поехал на ЦСКА – посмотреть, что из себя представляют ребята моего возраста, прикинуть, смогу ли с ними конкурировать. Подошёл к тренеру Первушину, спросил, можно ли сына привести показать. Денис Владимирович разрешил. Месяца два меня просматривали, но всё же зачислили в школу. Шесть лет я провёл в структуре клуба.

Николаеш поначалу сидел в дубле «под» Караваевым. В спаррингах основы играл с Березуцким, Щенниковым, Натхо

— По нашему 1996 году выделялись Саня Макаров и Чернов. Когда пришёл Головин, сразу было заметно: талант. Понимание игры и видение поля уже тогда у него были на уровне. При этом в жизни Саша был абсолютно простым, позитивным парнем. Мог пошутить, по-детски обидеться. Не тихоня, но и не наглый. Хотя адаптировался в Москве тяжело, скучал по дому. Тренеры тогда ему очень помогли – отношением, общением. Мы тоже старались подбодрить. Коллектив что в школе, что в дубле у Гришина был дружный.

Когда я только пришёл в молодёжку, справа в защите играл Караваев. Слава объективно был сильнее меня. Он уже тренировался с основой, а на игры спускался в дубль. Поэтому первый год я не играл. Начал только тогда, когда Караваев ушёл в аренду.

Когда «сборники» разъезжались, человек 7 из молодёжки звали тренироваться с первой командой. Я даже несколько товарищеских матчей провёл – с «Анжи», «Уфой», «Торпедо». Из основных там были Березуцкий, Чепчугов, Щенников, Цауня, Васин, Натхо, Миланов. Конечно, первые минуты было волнительно, но в итоге всё очень понравилось. С такими мастеровитыми ребятами играть одно удовольствие. Они нам, молодым, всё подсказывали, причём в позитивном ключе. Один раз я ещё на Кубок в запасе посидел, против «Нефтехимика». Ну и всё.

Под конец контракта мне намекнули, что Слуцкий меня в первой команде не видит. В тот момент, когда сам чувствовал, что прибавил, пошла череда травм. Из-за надрыва задней поверхности бедра пропустил месяцев восемь. Спрашивал у докторов: «Это нормально, что болит?». Они объясняли, что так обычно и происходит – место проблемное. Выходил на тренировку недолеченным – и получал рецидив. Раз пять со мной такая ерунда случалась. Это сильно сбивало с ритма.

«Армеец» стабильно играл в квалификации Евро-2013, а в финальной стадии не вышел ни разу

— За «золотую» юношескую сборную я играл в первом групповом турнире Евро, втором элитном.
Помню, приехали в Чехию. Нам по 16 лет, ничего круче чемпионата Москвы не видели, а тут несколько тысяч человек на трибунах, и все орут, гонят своих вперёд. Ноги у нас и задрожали. Провалились – 0:3. Перед следующим матчем Дмитрий Иванович [Хомуха] подуспокоил, мы обыграли Данию, а потом Черногорию разнесли – 3:0.

Очень хотелось сыграть в финальной стадии, но не сложилось. Хомуха предпочёл других футболистов. Я у него выходил на обоих флангах защиты, но на Евро справа стабилен был Паршиков, слева – Якуба. Смысла менять их не было. Я никогда на тренеров не обижался. Раз выиграли, значит, всё Хомуха сделал правильно. В любом случае я был очень рад нашей победе. На других турнирах мы постоянно проигрывали по пенальти – жутко не везло! А тут наконец подфартило, в самый нужный момент. Митрюшкин, красавец, сумасшедшие мячи в двух сериях, полуфинальной и финальной, вытаскивал. Но это золото – заслуга всей команды. У меня дома есть специальный уголок – награды, кубки. Медаль Евро-2013 на самом видном месте висит.

На юношеском чемпионате мира в Эмиратах запомнились японцы. Щуплые, маленького росточка, а игра – сумасшедшая. Все техничные – даже вратарь. Ни одного слабого звена! 0:1 мы им проиграли. В 1/8 финала я против Бразилии на замену вышел. За 10 минут себя в принципе тяжело показать, а при 0:2 в меньшинстве (у нас удалили Баринова) – практически нереально. Но всё равно интересно было.

В молодёжке ЦСКА у Николаеша была самая маленькая зарплата – 12 тысяч рублей в месяц

— Я, наверное, был единственным, кто играл в дубле ЦСКА с юношеским контрактом. Чернов с Макаровым к тому времени уже заключили взрослые. Зарплата у меня была – 12 тысяч рублей. Больше 15 000 в школе не платили. Теперь понимаю, что этим вопросом должны агенты заниматься, а моим агентам было всё равно на меня. Жаль, что я слишком поздно это понял.

Эти люди появились, когда начал привлекаться в сборные. А молодому пацану, школьнику, что нужно? Чтобы бутсы новые давали. Вот этими бутсами агенты и заманивают футболистов. Потом звонят родителям, обещают золотые горы. Они так красиво всё расписывали, что и родители, и я им поверили. Деньги меня в тот момент особо не интересовали – хотелось просто играть в футбол, прогрессировать. А на карманные расходы мне и 12 тысяч хватало.

О том, что ЦСКА не будет переподписывать со мной контракт, в конце 2015-го сообщил Дюков (бывший глава селекционного отдела клуба. – Прим. «Чемпионата»). Вышел от него в полной растерянности, очень переживал – всё-таки с детства был в структуре клуба. Когда поступило предложение из Португалии — сразу загорелся. Сомнений – ехать или нет – вообще не было. Всегда хотел попробовать себя в Европе.

В «Лейрии» Николаешу не давали играть и не платили зарплату, а в «Гимарайнше-B» он получил красную в первом же матче

— Президент Толстиков собрал в «Лейрии» много русскоговорящих ребят, и поначалу всё было неплохо. Мы вчетвером жили в четырёхкомнатной квартире, помогали друг другу. Но месяца через 3-4 у клуба начались проблемы. Толстикова вообще посадили в тюрьму. Одну зарплату дали, потом три месяца не платили. У меня оставались какие-то деньги из дома, но приходилось экономить на всём.

Летом я вернулся в Москву в отпуск – и поехал на просмотр в «Волгарь» (они в том году играли в стыках с РПЛ). Вроде как тренерам понравился, но тут Толстикова освободили, и мне сказали возвращаться в Португалию. Одну игру сыграл, прямо скажу – неважно, и снова выпал из обоймы. А агенты продолжали вешать лапшу на уши: тренер в тебя верит, считает перспективным. Потом этого тренера уволили, а новый во мне действительно что-то увидел. Пару матчей я не очень сыграл, но он продолжал давать шансы, и после третьей игры я начал прибавлять.

14-15 матчей отыграл – позвали на просмотр в «Гимарайнш» и «Брагу». В Гимарайнше потренировался две недели – всё понравилось: коллектив, тренер, условия. В «Брагу» тоже съездил, но уже был настроен на переход в «Гимарайнш». Мне о переговорах ничего не рассказывали – просто звонили и ставили перед фактом: едешь туда, едешь сюда.

Недели через две сообщили: подписываешь контракт с «Гимарайншем». Окей, прекрасно. Одного я не учёл: в «Лейрии» было много русскоговорящих, а в новой команде – никого. Без знания португальского или английского языка пришлось дико тяжело – не мог элементарных вещей спросить. Объяснялся на пальцах. Опаздывал на обед, ужин. Тренеру это надоело, и он предупредил: «Если не будешь учить язык – играть не будешь». Я через интернет нашёл женщину-репетитора, начал заниматься. Месяца через три уже более-менее понимал и немного говорил по-португальски. Всё это время я не играл – только товарищеские матчи. А когда наконец дали шанс в команде «Б», получил красную карточку. Впервые в жизни! Так настраивался на игру, что просто перегорел. Мы проиграли, и больше меня в состав не ставили.

Ближе к зиме позвонил Толстиков, предложил аренду обратно в «Лейрию». Я ещё уточнил: «Точно буду у вас играть?» Он заверил: «Да-да, ты нам нужен». В итоге я разрываю контракт с «Гимарайншем», еду в «Лейрию» и… сажусь на банку. Зачем возвращали, непонятно. После этого отношения с президентом клуба, агентами окончательно испортились – и всё пошло наперекосяк…

У Толстикова снова возникли проблемы с деньгами, и мы пять или шесть месяцев сидели без зарплаты. Когда местные пригрозили ему судом, он им вернул долги. А россиянам – мне и ещё паре ребят – не заплатил. Подошли к нему, спросили: «Почему португальцам, у которых тут семьи, родня, вы платите, а нам, которым помочь некому, – нет?» Он ответил, что, мол, мы можем войти в положение, потерпеть. Дошло до того, что я жил на съёмной квартире без воды и света – за долги отключали! У меня не было денег, чтобы оплатить коммунальные услуги. Даже в туалет нельзя было сходить. А Толстиков только повторял: «Не переживай, всё решим». Одно время ночевал у другого парня, а президенту пофигу было. Зато, когда у меня что-то не получалось на поле, он предъявлял: «Почему плохо играешь?». А как ты будешь играть, если даже еду дома приготовить не можешь?!

В июне я полетел в Москву сдавать госэкзамены. Выпало свободное время, и знакомый из института предложил поехать в команду ФНЛ, потренироваться для поддержания формы. А у меня три недели до окончания контракта с «Лейрией». Узнав об этом, Толстиков написал письмо в УЕФА и сбросил мне на ознакомление. Думал, что какие-то агенты перехватили и устроили мне просмотр, хотя этого и близко не было. Сказал: либо тебя дисквалифицируют, либо оштрафуют на все зарплаты, положенные по контракту. Меня оттуда, естественно, сразу отправили. А в итоге мой контракт с «Лейрией» истёк, долги никто не отдал, и я остался за бортом, вообще без команды. Агенты к тому времени, естественно, испарились. До сих пор сожалею, что связался с этими людьми. Наверное, есть агенты, которые реально помогают молодым ребятам строить карьеру, направляют их, критикуют, если надо, а мной никто не занимался. Кроме пустых похвал и невыполнимых обещаний я от них ничего не слышал.

В «Коломне» Николаеш доигрывал за 7500 ₽ в месяц и в 24 года завязал с профессиональным футболом

— Как-то позвонил Евсиков, тренер «Коломны», предложил перейти к ним. Говорили: спонсор зашёл, неплохая команда, с задачами на будущее, инфраструктурой. Но стоило мне туда приехать, как у клуба начались проблемы с деньгами – такой я «везучий»! 7,5 тысяч рублей в месяц давали. А когда попросили руководство хотя бы половину задолженности выплатить, услышали: «Да у вас сейчас контракты закончатся, и мы новых наберём». Хорошо, нашли сильного юриста и какую-то часть долгов всё-таки выбили. А в марте началась пандемия, три-четыре месяца я сидел дома. Растренированным съездил на просмотр в «Иртыш», тренеру не понравился. Были варианты во второй лиге, но повторения «Коломны» совсем не хотелось. Отец уже на пенсии, маме одной тяжело тянуть семью. И я решил заканчивать с футболом, искать другую работу.

Думал по примеру Саши Макарова идти тренировать (он сейчас в «Чертаново»). Рассылал резюме, ездил на собеседования. А потом позвонили знакомые, предложили работу в совершенно другой сфере, далёкой от спорта. 7-8 месяцев уже тружусь в госучреждении. Каком – пускай останется в тайне. Главное, что есть стабильность. Не надо переживать, заплатят в конце месяца или нет. А по выходным бегаю по любителям – это и удовольствие, и подработка.