– Школа «Крыльев» всегда считалась особенной. Вы можете назвать, чем отличается наша школа от школ «Динамо», «Спартака», ЦСКА?
– Наша школа отличается своей аурой, своим месторасположением, этим дворцом, крыльевскими болельщиками, людьми, которые любят «Крылья Советов». Вот на секунду закройте глаза и представьте, что мы – в КХЛ. Посмотрите сколько воспитанников приехали на этот вечер. Если найдутся спонсоры, то здесь можно создать очень сильную команду. Все с большим удовольствием приедут и будут выступать за родной клуб с чистой душой. А это мечта любого тренера, чтобы хоккеисты выходили на лед не по приказу, и играли от сердца.
– Эта особенность команды – играть с «чистой душой» сложилась именно при Дмитриеве?
– Конечно. Не знаю, как было раньше, но когда я пришел в команду, то сразу почувствовал, что в «Крыльях» играют именно так. Лично для меня все и началось с Дмитриева. Он как педагог, как человек был всегда открыт для команды и своим примером показывал всем, что надо вести себя точно также. Кого что-то не устраивало, те покидали команду. Значит они не вписывались в эти «крыльевские» рамки по своим человеческим качествам.
– А что скажете об атмосфере. Что больше всего запомнилось из хоккейных школьных лет?
– Больше всего запомнился момент, когда я уже закончил школу, и передо мной стоял выбор: или заканчивать с хоккеем, или переходить во взрослую команду. Я решил продолжить карьеру в городе Щекино, где создавался новый клуб, но Дмитриев попросил потерпеть до сентября – тогда как раз начали создаваться фарм-клубы. Так я и остался в «Крыльях», о чем совершенно не жалею. Можно сказать, что то мое решение оставило меня в хоккее.
– УДС «Крылья Советов» был построен в 1980 году, когда вам уже было семь лет. Где впервые вы встали на коньки и начали заниматься хоккеем: уже в «Крыльях» или еще раньше?
– Начинал здесь же, только на улице. Мне, наверное, тогда было лет шесть. А 1980-м году дворец открылся, но у нас не сразу стали проходить здесь тренировки, поэтому мы занимались на улице, в коробке, которая сохранилась до сих пор.
– Многое ли с того времени поменялось на нашей арене? Вы помните УДС «Крылья Советов» времен начала 80-х?
– Как раз особо ничего и не изменилось, если не считать мелочей. Сиденья во дворце заменили, плитку на полу, а еще месторасположение раздевалок изменилось. Но самое главное – аура. А она осталась прежней.
– Расскажите о вашей команде 1973 года рождения? Кто был вашим тренером? Каких успехов удалось добиться?
– Первым тренером был Юрий Глухов. Но он с нами проработал немного, года два. Потом с нами стал заниматься Плотянский, которому я многим обязан. И при всей силе наших соперников – ЦСКА, «Динамо», «Спартака» – мы смогли стать чемпионами Москвы в своем возрасте. Добились этого за счет работы на тренировках, усердия. Единственный минус, который я могу сейчас назвать, – это то, что он нас очень рано «загнал» под штангу. И вся наша команда получилась очень маленькой по росту. Не выросли мы.
– Кроме вас кто-нибудь из той команды дорос до профессионального хоккея? Общаетесь ли со своими первыми партнерами?
– Вратарь Виталий Чумичев, который поиграл в «Крыльях», в Липецке. Вот пару лет назад тоже закончил с хоккеем. Еще нападающий Игорь Зеленчев, поиграл на высшем уровне в Новокузнецке, в Перми. А больше, наверное, и некого вспомнить.
– Когда и при каких обстоятельствах произошло ваше знакомство с Дмитриевым?
– Честно, не очень хорошо помню нашу первую встречу. Скорее всего, это произошло, когда меня взяли на летние сборы. Первое время было страшно, и только по прошествии некоторого времени понял, что тот страх был напрасным. Дмитриев всегда был правдивым, честным, говорил все в лицо и при этом был готов слушать всех.
– Помните свой первый матч в «Крыльях»? Как вас напутствовал главный тренер?
– Помню, причем мой дебют состоялся в плей-офф, который закончился для «Крыльев» третьим местом. Я тогда провел восемь матчей и получил бронзу. Хотя по старым правилам для того, чтобы тебя наградили медалью, надо было провести больше половины матчей, но Дмитриев своим решением позволил мне получить эту бронзу.
– Болельщики больше всего запомнили вашу связку с Бойченко и Бойковым.
– Да, но я играл и со многими другими, с теми же Королюком, Золотовым, Кудашовым. С Погониным во второй команде часто выходили на лед вместе. Но, может быть, из-за созвучия запомнилась именно тройка Савченков – Бойков – Бойченко.
– У Дмитриева всегда раскрывались молодые игроки. Что это за талант такой был у Игоря Ефимовича?
– Дмитриев давал шанс, что делают не все тренеры. Некоторые побаиваются ставить молодежь, поскольку во главу угла поставлен результат. А Дмитриев поднял команду именно за счет привлечения молодежи. На протяжении лет трех в начале 90-х у него заиграло очень много молодых игроков.
– Как отреагировал Дмитриев на ваше решение отправиться за океан. Не стал отговаривать?
– Конечно, негативно. Во-первых, это тогда было не очень принято, а во-вторых, он понимал, что я еду в никуда. Это я летал в облаках и отправился непонятно куда, и непонятно за чем. Это я понял уже там. Понял, что обжегся, но пережил это. Но самое главное, что Дмитриев принял меня назад.
– Вы перешли на тренерский мостик. Вы стараетесь в своей работе что-то почерпнуть от Дмитриева?
– Конечно, но тогда я плохо анализировал тренерскую работу. Больше стал присматривать к работе тренера, когда уже выступал за «Динамо». Сейчас что-то стараюсь вспомнить из совместной работы с Дмитриевым, но тогда я просто не готовился стать тренером. Да и вообще повторить то, что делал он, очень тяжело. Ведь все с тех пор изменилось: ситуация в стране, жизнь, поколения людей. Посмотрите на тех, кто сейчас занимается хоккеем. Мне кажется, они даже физически слабее, чем в свое время были мы. А ведь еще надо учитывать и талант.