Богдан Киселевич прошлым летом отказался от больших денег в КХЛ и отправился в Северную Америку, где подписал контракт с «Флоридой Пантерз». В составе «пантер» защитник провёл 32 игры (0+8), после чего был обменян в «Виннипег Джетс», где не провёл ни одного матча. Мы встретились с Богданом в Риге между матчами сборных России и Латвии и расспросили о прошедшем сезоне НХЛ.
«На «Виннипег» обиды нет, есть спортивная злость»
— Плохое мы знаем. Что было хорошего у вас в этом сезоне НХЛ?
— А что было плохого?
— Мало играли, сезон потерян.
— Не считаю, что этот сезон для меня потерян. Много всего было, разные обстоятельства, но вообще таких мыслей нет. Когда принимал решение уехать в НХЛ, понимал, с чем могу столкнуться. Всегда нужно чем-то жертвовать, в каждой ситуации есть плюсы и минусы. Я понимал, что через год-два уже вряд ли поеду, поэтому нужно было принимать решение. Зачем оглядываться назад? Я стараюсь получить максимум позитива из того, что было. Точно не стал бы ничего менять и не жалею о своём решении. Очень много знаний получил, хороший опыт. Посмотрел изнутри, как там устроена лига, как работают люди. Нужно всегда искать позитив. Единственное, что бы я изменил, – это подготовку. Но трудно всё сделать правильно, когда сам там не играл и не знаешь всех нюансов.
Что касается игрового времени, то первую половину сезона во «Флориде» я играл достаточно регулярно. Потом да, случилось то, что случилось. Не могу раскрывать все подробности, это было бы некрасиво. Так сложились обстоятельства, тут нет одной причины, к тому же всегда нужно начинать с себя.
— Обмен в «Виннипег» — тот случай, когда ожидания не совпали с реальностью?
— Да-да. Как у нас теперь говорят, «ваши ожидания – ваши проблемы». У «Флориды» уже было мало шансов на плей-офф, поэтому очень сильно обрадовался обмену в команду, которая будет бороться за кубок. Я ведь летом вёл переговоры с «Виннипегом», но тогда сделал выбор не в их сторону. Ожидания были большими, но всё сложилось по-другому. Опять же много факторов повлияло на это.
— Вы же заболели сразу после переезда в Виннипег?
— Вечером прилетел, а на следующий день уже слёг. Из «+25» во Флориде в «-25» в Виннипеге — так и получилось, организм дал сбой. В общей сложности выпал где-то на неделю, ещё неделю нужно было привыкнуть к новым требованиям. В этом плане между «Флоридой» и «Виннипегом» большие отличия. Не хочу говорить, где лучше, а где хуже, просто они очень разные.
— Но лучшее время, чтобы дебютировать за «Виннипег», вы потеряли.
— Может быть. Момент для простуды действительно был неподходящий. Но, если честно, я ещё для себя не сделал оценку всему произошедшему. Тут ещё такой момент, что в команде было 10 защитников, а мест в составе только 6-7. Когда восстановился после болезни, вернулись в строй травмированные игроки – Бафлин, Морриси.
Добавьте к этому сформировавшийся состав и большие задачи у клуба. «Виннипег» хотел побороться за кубок, а на тот момент вёл борьбу за первое место в дивизионе. Была цель финишировать первыми, а не проверять новичков. И концовка получилась нервной, поэтому изменения в составе были минимальными. Мне это так объяснили. В НХЛ обычно не принято разговаривать об этом с игроками, но и тренер, и менеджеры наверное понимали моё настроение, поэтому сказали всё, как есть. Не пустые обещания, а реальный расклад. Это было по-честному. Оставалось только терпеть, работать и ждать шанса. Не дождался, за это обидно, но это спортивная злость, а не поиск виноватых.
«Пока не знаю, вернусь ли летом в Россию»
— Пол Морис же работал в «Магнитке». Знал, кто вы и где играли в КХЛ?
— Конечно. Но про КХЛ меня не расспрашивал, наоборот, сам рассказывал, как работал в Магнитогорске, с чем столкнулся, когда приехал в Россию.
— После вылета из плей-офф разговаривали с руководством о своём будущем в «Виннипеге»?
— Мы переговорили с менеджером. Спрашивали о планах, поеду ли на чемпионат мира.
— Интерес есть?
— Сейчас не лучше время для принятия решения, сосредоточен на сборной. Предложение от «Виннипега» есть, условия обсуждаемого контракта в принципе ясны. Финансовая сторона для меня не была главной ни прошлым летом, ни сейчас. Важны другие моменты, нужно учитывать много факторов, поэтому пока ничего не решил.
Фото: Jonathan Daniel/Getty Images
— Но обида на «Виннипег» осталась?
— На кого мне обижаться? У каждого своя история. В первую очередь всегда нужно винить себя, а уже потом идут другие обстоятельства. Ни на «Флориду», ни на «Виннипег» у меня обиды нет. Это бизнес, я был его частью и приобрёл неоценимый опыт. Там всё по-другому. Ко многим моментам там проще относятся. Сам заметил, что стал меньше съедать себя, больше мыслить позитивно.
— Когда долго не играешь, а только тренируешься – разные мысли крутятся в голове?
— Бросить всё и уехать? Приятного мало. Играть-то хочется. К тому же я всё это время был один, жене и детям не давали канадскую визу. Не скрою, был момент, когда всё накопилось… Но быстро остыл, настраивал себя на то, что шанс есть всегда, а сдаться можно в любой момент. Шёл тренироваться, готовил себя. Ментально это было тяжёлое испытание, но так сложилось, значит, мне нужно было через это пройти. Но в НХЛ это нормально. Все хотят играть, у каждого игрока есть амбиции.
— Но ведь во «Флориде» вы успели почувствовать, что можете играть на этом уровне. Что будете делать дальше?
— Почувствовал и увидел, поэтому и выбор будет нелёгкий. Честно, пока не знаю, где продолжу карьеру, вернусь ли в Россию. Мы только недавно вылетели из плей-офф, почти сразу поехал в сборную, добирался до Риги 18 часов. Сейчас задача – попасть на чемпионат мира, все мысли об этом, а о будущем ещё будет время подумать.
«Хедман попал в лицо. Хотел вернуться на лёд, а поехал на операцию»
— Перелом челюсти на предсезонке тоже отразился на вашем положении во «Флориде»?
— Конечно, это не может не сказаться. Это не оправдания, просто так сложилось. Шла предсезонка, вроде многое получалось, и скоро уже должен был стартовать регулярный чемпионат. Пришлось пропустить какое-то время, но от травм никто не застрахован. Может, я тогда слишком рано вернулся на лёд, потому что катался уже на третий день после операции. Хотел побыстрее вернуться в состав, но организм всё равно не обманешь. На что-то это повлияло, но сказать конкретно на что, я не могу – тут всё вместе, одно накладывается на другое.
— До этого шайба в лицо не прилетала?
— Так сильно нет. Играли с «Тампой», выталкивал с пятака нападающего, повернул голову, а шайба уже рядом. Шансов увернуться не было. Причём игрока я вытолкнул, перед Хедманом были все ворота, наш вратарь всё видел, но бросок пошёл выше и в сторону от ворот.
— Что было дальше?
— Пошли в раздевалку, кровь льётся. В этот момент ещё Йендл пришёл в раздевалку с травмой, у нас оставалось четыре защитника. Я торопил докторов, хотел вернуться в игру. Попросил менеджера по экипировке прикрепить маску на шлем, пока мне зашивают рану. Но они долго не могли зашить, около 20-25 минут. В итоге сказали, что не пустят на лёд, пока не сделаю снимок. Снимок сделали – перелом. Сразу поехал в больницу, утром уже была операция.
«Хочется поехать на чемпионат мира и сделать с командой большое дело»
— Вообще переезд из солнечной Флориды в морозный Виннипег – это как?
— Разница ощущается (смеётся). Первые пару месяцев вообще было очень холодно, после Флориды к этому надо привыкнуть. Но на самом деле это мелочи. Главное какая атмосфера в раздевалке. В этом плане в «Виннипеге» мне всё очень нравилось. Ребята тепло приняли, коллектив дружный – не хотелось уходить с арены. В поездках часто ходили ужинать все вместе. Но холодно, конечно, лишний раз на улицу старался не выходить.
— С кем тяжелее всего было играть?
— С «Тампой». И когда сам выходил на лёд, и когда смотрел за игрой с трибуны – чувствовалось, насколько это классная команда. Ещё запомнились «Торонто» и «Нэшвилл». Но самое интересное, что все они вылетели в первом раунде.
— Кто больше всего впечатлил из звёзд «Флориды» и «Виннипега»?
— Барков. По мне, он входит в топ-3 центральных нападающих всей НХЛ. Очень много работает, постоянно думает о хоккее и как человек хороший парень. Только немного скромный для капитана, но, думаю, со временем это пройдёт. Огромный потенциал. Лайне, к примеру, другого плана игрок – человек-бросок. С Шайфли и Уилером не так много общались, но понятно, что это лидеры «Виннипега».
— Самый запоминающийся матч для вас в НХЛ?
— С «Питтсбургом». Были большие эмоции, я сыграл около 20 минут против сильного соперника, что со мной случалось не так часто. Для меня это наиболее эффективное время. Хорошо себя чувствуешь, уверенно. И не сидишь много, и не переигрываешь. Получил удовольствие.
— Вызов в сборную стал неожиданным?
— Если есть возможность, всегда хочется сыграть за сборную. Позвонили из сборной, готов или нет. Не раздумывал, сразу собрался и полетел. Приехал перед первой игрой с Латвией, долгая дорога была, но я сам хотел и понимал, что мне нужны эти матчи, чтобы почувствовать игровой ритм. Хочется сыграть на чемпионате мира и сделать с командой большое дело. В сборной всегда классные эмоции.
Фото: fhr.ru