«Смерть не страшна, с ней не раз мы встречались в степи»
Советских олимпийцев 1952-1956 годов было принято именовать поколением фронтовиков. Многие из них подорвали здоровье в армии, но настолько закалили дух на фронте, что играючи побеждали на спортивных аренах более здоровых оппонентов. 22 года назад, 28 января 1993 года, не стало одного из выдающихся советских борцов поствоенной эпохи — Анатолия Парфёнова. По словам легендарного Александра Иваницкого, Парфёнов обладал большей силой и природной мощью, чем непобедимый Александр Карелин.
Во время призыва осенью 1942 года будущему богатырю Парфёнову не исполнилось ещё и 17, однако в военкомате охотно поверили, что рвавшийся на фронт статный юноша достиг совершеннолетия. С 1943 года Парфёнов вместе со своей стрелковой ротой форсировал Днепр. Фашисты открыли яростный огонь, но Парфёнов чудом спасся в воде вместе с пулемётом, а затем три дня и ночи отбивал атаки врага до прибытия танкового подкрепления. Окоп Парфёнова переехал тяжёлый танк, он сам получил несколько тяжёлых ранений и был спасён медсестрой только после отчаянного крика.
Пять дырок и два осколка в голове
После войны за этот эпизод Парфёнов получит высшую награду страны — орден Ленина и после восстановления в госпитале уже вернётся на фронт, управляя машиной победы Т-34, примет участие в освобождении Польши и дойдёт до Берлина. Путь этот будет отмечен орденом Отечественной войны I степени, а сам герой получит ещё несколько ранений и обрастёт десятком легенд. Пересказывать их все, не будучи уверенным в достоверности не вижу смысла, лучше приведу здесь воспоминания самого героя.
«Я родился в рубашке, — рассказывал Парфёнов. — За годы войны получил пять дырок, два тяжёлых ранения и контузию. Все ранения были с серьёзными осложнениями. В голове были три дырки и остались два осколка, правая рука осталась кривой. Прочитав о Поддубном, я увлёкся борьбой после фронта и решил попробовать свои силы. Фронт меня закалил — я много таскал пулемёт, диски, делал походы на 40-50 километров, после чего окапывался и вступал в бой. Без воли в борьбе делать нечего».
Пахал вместо лошади
Вернувшись с фронта Парфенов не сразу встал на ковёр, а только в 1951 году, познакомившись с борцами из общества «Динамо». До этого демонстрировал свою силу в родной деревне. То вместо лошади потянул за собой сено, то на фабрике тащил такой станок, какой не могли сдвинуть места и втроём. Начинать карьеру борца в 25 лет было поздновато даже в те времена, но наставник Николай Белов, посмотрев на его могучую фигуру, попросил для начала поднять штангу. Веса на ней было 85 килограммов, но деревенский силач Парфёнов, не имевший представления о техники, легко поднял её на вытянутых руках. «Ну и Геракл», — изумился тренер и позволил уже немолодому дебютанту остаться.
За четыре года занятий, превозмогая боли в перебитом локте, Парфёнов стал чемпионом СССР и вошёл в состав сборной для участия в Олимпиаде в Мельбурне. Решающим оказался поединок с немцем Вильфридом Дитрихом в первом круге. Призёр пяти Олимпиад обладал куда большим опытом, но в итоге был вынужден довольствоваться серебром. Парфёнов ещё слишком хорошо помнил пережитое в окопах и не мог уступить немцу.
В охране Штирлица
Поклонники самого знаменитого советского сериала «17 мгновений весны» наверняка вспомнят и короткую, но очень важную роль Парфёнова. В сцене у гитлеровского «Волчьего логова» гигант-борец играл охранника, сопровождавшего Штирлица. Обладавший статной фигурой разведчик просто терялся на фоне молчаливого богатыря, так и не произнесшего во время сцены ни одной фразы. Всё таки к роли актёра скромный герой войны не стремился никогда, а после окончании карьеры спортсмена предпочёл стать наставником и в этом деле более чем преуспел.
Триумф ученика
Ровно через 20 лет после своего триумфа Анатолий Иванович воспитал нового олимпийского чемпиона и лидера всей советской сборной Николая Балбошина, которому выпала честь нести знамя страны на Играх в Монреале. «Анатолий Иванович каждый раз выкладывался сполна, и от меня он требовал того же. Коронная борьба у него была в партере, любимый приём — «двойной нельсон», и если этим приёмом железно захватывал, вырваться было почти невозможно. Несмотря на возраст, силу сохранил могучую, а увлекался так, что иногда я побаивался, как бы что-нибудь во мне не переломил. Учил многому, а потому скоро пошли результаты», — вспоминал Балбошин.
Анатолий Парфёнов