Николас Кифер вернулся в национальную команду Германии после двухлетнего перерыва. Киви, как зовут немца болельщики, в пятницу 11 апреля начнёт четвертьфинальный поединок Кубка Дэвиса против лидера сборной Испании Рафаэля Надаля.
– Николас, вас не было в сборной два года. Общались ли вы во время этой паузы с капитаном команды Германии Патриком Кюненом и другими игроками? Интересовались ли они, как идут ваши дела?
– Я чаще разговаривал с Райнером Шюттлером, звонили Андре Агасси и Боб Бретт, другие не давали о себе знать. Не могу сказать, что мне этого не хватало, хотя в очередной раз показало мне, каков этот мир. Борис Беккер однажды сказал, что мир – это бассейн акул, которые пожирают и пожираемы. И это действительно так.
– В феврале начался Кубок Дэвиса. Вы не играли против Южной Кореи, а теперь заявлены на встречу с Испанией. Как вы вообще относитесь к играм за сборную?
– Кубок Дэвиса всегда стоит в моём плане турниров. Я всегда рад, когда могу участвовать в нём. Но это зависит не от меня, а от решения капитана команды Патрика Кюнена. Я никогда не скрывал, что играть за команду Германии – это особая честь для меня. Потому я рад, что Патрик Кюнен включил меня в команду. Даже когда я не был заявлен, как в феврале, я всегда мыслями был с ребятами. Кубок Дэвиса был и остаётся для меня одним из наиболее приоритетных турниров. Моя большая симпатия к футболистам клуба «Ганновер-96» ещё раз подчёркивает, что я люблю командный спорт, а Кубок Дэвиса именно таков.
– Что вы можете сказать о предстоящем матче?
– Конечно, Испания несёт бремя фаворита в этой встрече, но мы будем кусаться, царапаться и сопротивляться. И тогда при поддержке публики мы сможем преподнести сенсацию. Хотя моё недавнее поражение от Надаля в Майами по результату было очевидным, мы сыграли много напряжённых и равных геймов. Но в Бремене это не будет ничего значить, так что я считаю, что у меня есть шансы против него. Об этом городе у меня до сих пор хорошие воспоминания: в 1998 году я сыграл здесь первый раз за Германию в Кубке Дэвиса против команды ЮАР, и мы выиграли – 5:0. Символично, что точно в тот же день, когда стал известно, что я буду играть в Бремене, мой партнёр Spreatshirt презентовал для моего интернет-магазина новую теннисную форму с надписью «Kiwi is back» («Киви вернулся»).
– Ваш коллега по Кубку Дэвиса Томми Хаас уже неоднократно успешно сотрудничал с вашими бывшими тренерами. Не опасаетесь ли вы, что теперь он переманит вашего нынешнего тренера Сашу Нензеля?
– Наверное, я хороший образец для Хааса при выборе тренеров. А если серьёзно, то нет: я говорил с Сашей, мы предполагаем ещё многое сделать, у нас запланировано долгосрочное сотрудничество.
– Ваша подготовка к сезону в Паттайе началась с неудачи, когда в начале января вы подвернули ногу на тренировке, после чего пришлось отказаться от игры второго круга с Турсуновым в Дохе. Как сейчас ваши дела?
– К счастью, была надорвана только связка на правой лодыжке. Мой опыт, накопленный во время длительного лечения травм в прошедшем году, очень помог мне: я знаю, что травма всегда усугубляется. Турнир в Дохе я рассматривал как тренировку в соревновательных условиях, поэтому, так как у меня были боли в ноге, я немедленно отказался от него из предосторожности. Никаких последствий эта травма не имела.
– Были ли вы удивлены, что к началу года после 6-месячной паузы в рейтинге АТР вы опять стояли на 49-м месте?
– Да, но как бы не сглазить. Это хорошо получилось. Я надеялся к началу моего возвращения быть в топ-100, чтобы попасть в основную сетку в Мельбурне. У меня было 9 месяцев и 8 турниров для гарантированного рейтинга. Это тоже обязывало хорошо играть. Однако в целом это подарок – снова принимать участие в АТР-туре.
– Николас, достижение полуфинала в Мельбурне два года назад – один из самых больших успехов вашей карьеры. Испытывали ли вы особенную радость по поводу того, что через год после паузы снова смогли выступить на Australian Open?
– Да, Мельбурн – один из моих любимых турниров. Не только потому что я раньше очень успешно там играл. В Австралии всегда интересно бывать – компетентная и корректная публика, а также всегда хорошая погода. Это здорово, когда тепло и светит солнце. И я был очень расстроен, проиграв в первом же круге Хуану-Карлосу Ферреро.
– У вас нет друзей в теннисном мире?
– Нет, у меня вообще немного друзей. Один из них – футболист Пер Мертезакер, игрок сборной Германии, с которым мы познакомились однажды в Рехе. Он также спортсмен-профессионал высокого класса и может прочувствовать мою ситуацию: что значит постоянно быть на виду у публики, как добиваться результатов, как бороться с травмами. Кроме того, у меня хорошие контакты с Ральфом и Джерри Веберами, есть друзья в футбольном клубе «Ганновер-96», я хорошо знаю президента клуба Мартина Кинда.
– Были ли у вас во время перерыва моменты паники или страха, что с возвращением ничего не клеится?
– У меня этого никогда не было. Я научился согласовывать время и сохранять спокойствие. Всё-таки всё тело отдыхало в течение долгого времени. Однако с рукой было какое-то проклятье: часто я просыпался ночью от боли. После операции вообще было невероятно трудно. Я должен был снова учиться двигать каждым пальцем, и только в результате ежедневной физиотерапии всё зарубцевалось и восстановилось.
– Задумывались ли вы в это время над тем, какие у вас есть альтернативы профессиональному теннису?
– Честно говоря, у меня никогда не было мыслей об этом. Если бы я об этом думал, значит, я уже стопроцентно не был бы больше в спорте. Конечно, я продолжаю учиться спортивному менеджменту: уже сдано шесть письменных экзаменов, остаётся ещё только заключительный. До сих пор мне просто не хватало времени, чтобы это закончить.
– Вы принимаете активное участие во многих социальных проектах, прежде всего в акции «Детская мечта». Как это начиналось и что это значит для вас?
– Контакты поддерживаются с 1999 года, когда я провёл показательный матч в Ганновере в пользу 16-летнего мальчика, который страдал от атрофии мышц и мечтал посетить индейскую резервацию в Америке. У его младших братьев – 12 и 13 лет — была та же самая болезнь. Старший уже тогда сидел в инвалидной коляске, а за две недели до запланированного отъезда он умер. Между тем младшему тоже нужна инвалидная коляска.
– Как долго вы ещё планируете играть в АТР-туре?
– 30 лет – не возраст. У меня ещё много впереди. Моей целью является Лондон-2012 – было бы прекрасно в четвертый раз принять участие в Олимпийских играх. Я ещё молод!