Роджер Федерер, одержав победу над Янко Типсаревичем (6:2, 6:3), в пятый раз в карьере вышел в финал «Мастерса» в Мадриде – и в третий раз с тех пор, как этот турнир стал проводиться на грунте. На послематчевой пресс-конференции швейцарец рассказал о подготовке к матчу с Янко, о том, что даже не знал о возвращении на вторую строчку в случае победы над Томашем Бердыхом в финале, об ожиданиях от поединка с чехом, о том, что нуждался в отдыхе после Майами, и о многом другом.
— Роджер, если вы выиграете в финале, то вернётесь на второе место в рейтинг-листе и сравняетесь с Надалем по количеству побед на «Мастерсах-1000». Это делает финал особенным для вас?
— Нет, честно говоря, я даже не знал об этом. Я сфокусирован на своих результатах на текущей неделе, пытаюсь пройти настолько далеко, насколько возможно, и показывать хороший теннис. Изначальной целью является победа в первом матче; после этого нужно вкатываться в турнир, и это мне удалось. С каждым матчем я играю всё лучше и лучше. Сегодня были достаточно тяжёлые условия для игры — ветрено и всё такое. Безусловно, в финале меня ждёт сложный матч. Бердых играет хорошо, а на уложенных здесь быстрых кортах он является особенно серьёзной угрозой.
С каждым матчем я играю всё лучше и лучше. Сегодня были достаточно тяжёлые условия для игры — ветрено и всё такое. Безусловно, в финале меня ждёт сложный матч. Бердых играет хорошо, а на уложенных здесь быстрых кортах он является особенно серьёзной угрозой.
— Вы ведёте у Бердыха по личным встречам, но всё же он не раз обыгрывал вас. Какого тенниса вы ожидаете в этом финале?
— Я думаю, что нас ждёт много коротких розыгрышей и мощных ударов с обеих сторон. Надеюсь, мне удастся хорошо подавать и благодаря этому держать ход матча под контролем. Он может навязывать свою игру при помощи своей подачи, что делает его очень непростым соперником. Я хорошо помню поражения от него на Олимпиаде и на Уимблдоне – но и я обыгрывал его на Олимпиаде и на Уимблдоне. Думаю, у нас почти всегда получаются хорошие матчи благодаря манере выполнения ударов.
— Самуэль Грот в своём матче на челленджере установил новый рекорд скорости подачи – 263 км/ч. Как вы думаете, каков лимит максимальной скорости?
— Ну, даже не знаю. Разумеется, где-то он есть, однако с течением лет он всё повышается и повышается. 263 км/ч – невероятная цифра. Я несколько раз тренировался с ним и знаю, что у него очень мощная подача – хотя не знал, что она настолько мощная. Средняя скорость моей подачи не превышает 210 км/ч, а он, получается, выполнил подачу на 50 с лишним км/ч быстрее. Это серьёзный результат. Безусловно, когда у тебя есть столь мощная подача, это помогает – особенно когда она при этом ещё и точная. Правда, это даёт серьёзную нагрузку на плечо. Что касается рекорда – думаю, найдётся кто-нибудь, кто улучшит и этот результат.
Конечно, было бы странно, если бы сразу после проигрыша Новаку в Нью-Йорке, зная, как стабильно он проводит сезон, я бы заявил — эй, ребята, дальше я буду самым стабильным игроком. Но, безусловно, после сезона в зале, поле того, как я выиграл подряд турниры в Базеле, Париже и Лондоне, я знал, что нашёл свою игру.
— Скажите, вы могли ожидать, что на ближайшие семь месяцев после US Open-2011 станете самым стабильным, самым успешным игроком в туре?
— Ну, я бы не счёл это совершенно невозможным, потому что я почти всегда хорошо играю после US Open. Честно говоря, я провёл столь много стабильных сезонов, что не могу назвать это сюрпризом. Конечно, было бы странно, если бы сразу после проигрыша Новаку в Нью-Йорке, зная, как стабильно он проводит сезон, я бы заявил — эй, ребята, дальше я буду самым стабильным игроком. Это было бы чересчур. Но, безусловно, после сезона в зале, поле того, как я выиграл подряд турниры в Базеле, Париже и Лондоне, я знал, что нашёл свою игру. Впрочем, думаю, на Уимблдоне, в Париже и на US Open я тоже играл хорошо, но в итоге потерпел обидные поражения.
— Типсаревич здорово отыграл свой четвертьфинальный матч с Джоковичем, но вы, как показалось, сразу поставили его в определённые рамки, взяли контроль над игрой в свои руки. Вы смотрели его матч, изучили его теннис и знали, чего ожидать?
— Нет, честно говоря, я почти не видел его матч с Джоковичем – только посмотрел несколько последних геймов. Но, конечно, я готовился к игре. Скорее я вспоминал матчи, которые ранее проводил против него. К примеру, я играл с ним на «Ролан Гаррос» в прошлом году, и это дало мне определённые мысли по поводу того, какого рисунка придерживаться. Безусловно, я также поговорил с Полем (Аннаконом) и Северином (Люти), которые помогли мне составить полноценную картину того, как нужно играть.
— Вы взяли длинную паузу, отдыхали больше пяти недель и сказали, что это поможет вам набраться сил. Таким образом вы просто хотели оправдать своё решение?
— Нет, всё сработало так, как должно было. Знаете, после побед даже на такие вопросы отвечать гораздо проще. Я был близок к тому, чтобы проиграть в первом же матче, – и тогда разговор на пресс-конференции перед стартом турнира в Риме был бы совсем другим. Я очень рад, что этого не случилось и что сейчас мне легко отвечать на вопросы (улыбается). Понимаете, я считаю, что расписание нужно планировать. В Майами мне уже было тяжело, я устал. Тем не менее у меня были шансы на то, чтобы выступить там достаточно хорошо, но Роддик тогда сыграл лучше меня. Это был равный матч, в котором он использовал свои шансы. Тогда я понял, что пришло время отдохнуть. Я был выжат и знал, что не собираюсь гоняться за рейтинговыми очками на ближайших турнирах – в том числе в Монако. Мне нужен был отдых, и я взял паузу. Всё-таки мне уже не 23 года, и у меня есть семья. Я вернулся, когда почувствовал, что вновь готов играть, – и вернулся в хорошей форме. Нельзя было желать лучшего, чем выход здесь в финал сразу после возвращения. Пока что для меня всё идёт хорошо. На самом деле я всегда удачно выступал в Мадриде, я уже в восьмой раз подряд вышел здесь как минимум в полуфинал.
В Майами мне уже было тяжело, я устал. Я был выжат и знал, что не собираюсь гоняться за рейтинговыми очками на ближайших турнирах – в том числе в Монако. Мне нужен был отдых, и я взял паузу. Всё-таки мне уже не 23 года, и у меня есть семья. Я вернулся, когда почувствовал, что вновь готов играть, – и вернулся в хорошей форме.
— К слову о Мадриде – несмотря на то что вы приезжаете сюда и играете против самых известных и популярных испанских теннисистов, таких как Надаль или Вердаско, местные болельщики, похоже, всё равно любят и поддерживают вас. Вы ощущаете это? Не чувствуете ли себя так, словно играете на глазах родной публики?
— Нет, домашняя публика у меня есть только в Швейцарии. Но я верю, что испанские болельщики уважают меня. То же самое можно сказать про отношение болельщиков к Рафе и к другим моим соперникам, когда они приезжают в Швейцарию. Они уважают их, потому что знают, сколь уважительно, с какой симпатией мы относимся друг к другу. Думаю, люди получают удовольствие от нашего противостояния. Тот факт, что я из Швейцарии, не означает, что местная публика должна не любить меня как главного соперника Рафы. Я чувствую, что многие люди здесь очень дружелюбно относятся ко мне, поддерживают меня. Безусловно, это очень приятно – особенно на родине теннисиста, с которым у меня столь серьёзное соперничество. Я действительно ценю это и каждый раз благодарю публику за поддержку после завершения матча.