Ещё во вторник в Национальном теннисном центре не было центрального корта, на котором должны быть проведены матчи плей-офф Кубка Дэвиса Россия — Казахстан. Но в среду корт уже появился. Днём россияне провели на нём первую тренировку. Андрей Кузнецов и Евгений Донской разминались на главной арене, а Константин Кравчук и Андрей Рублёв проводили свою разминку на другом корте. Но в конце занятия Андрей и Константин присоединились к партнёрам и вместе провели короткий парный матч.
После первой тренировки на центральном корте Евгений Донской пообщался с корреспондентом «Чемпионата» и рассказал о своём физическом состоянии, впечатлениях от своей первой Олимпиады, матчах с Джонсоном, сотрудничестве с Собкиным и многом другом.
— Евгений, покрытие на центральном корте уложили за сутки. Какие ощущения от тренировки на этом корте?
— Тот же корт, на котором мы всю жизнь играем.
— То есть всё качественно сделано?
— Да. Медленный корт.
— А вам он подходит?
— Мне он подходит. Корт здесь как на Кубке Кремля. Я на нём прилично играю. Хотя Кукушкину он тоже не хуже подходит.
— Пока не знаете, будете ли играть в одиночке?
— Что-то буду играть точно. Посмотрим, что решат капитан и тренеры.
— Физически в этом сезоне у вас не всё было идеально. В каком вы сейчас состоянии?
— Нахожусь в отличном состоянии, нога не тревожит.
— А что именно вас беспокоило?
— Была проблема с тазобедренным суставом. На английском называлось «impingement», но это вам ничего не скажет. А по-русски — не хватает места в суставе. Все врачи говорили, что надо делать операцию. Но один сказал иначе, в итоге всё сложилось нормально без операции.
— Какие предварительные итоги сезона можете подвести?
— Уровень игры растёт в этом сезоне, хотя невероятных результатов нет. Но радуют некоторые моменты. Особенно когда я выиграл челленджер в Казахстане. Там я был не в лучшей форме. Когда в таком состоянии удаётся победить, это всегда радует. Последние два матча я там сыграл уже здорово, но первые три круга были тяжёлые. Плюс у меня были сложности с ногой. Я мало тренировался, физическое состояние не мог улучшить. Сейчас больше этим занимался. Поэтому хорошо играю и нахожусь в форме.
Все врачи говорили, что надо делать операцию. Но один сказал иначе, в итоге всё сложилось нормально без операции.
— Про матч со Стивом Джонсоном в двух частях вопрос будет. Сначала о хорошем: по сравнению с Олимпиадой вы сыграли с ним намного лучше. Что изменили, что помогло так удачно действовать два с половиной сета?
— Он удачно играл со мной на Олимпиаде. Хорошо и удачно. В важные моменты у него ветром задувало мяч на брейк-пойнте или он одной рукой меня слева обводил по линии. Плюс я подустал после напряжённого матча с Феррером. Там я ещё не был готов физически. А к US Open я подошёл в отличной форме – физической и теннисной. До матча с Борисом Львовичем [Собкиным] обсудили, что делать. Спокойно играл, поддавливал, выходил к сетке после ударов под бэкхенд. План был несложный. Я хорошо принимал. Хотя, конечно, он не так здорово, как на Олимпиаде, подавал против меня. Там у него всё хорошо шло. На US Open я уже сам здорово подавал. Играл надёжно, плотно и поддавливал в нужные моменты.
— Вторая часть вопроса уже не такая весёлая. Что произошло после счёта 5:2 на тройном матчболе?
— На первом матчболе рискнул слева по линии на приёме второй подачи. Я ошибся. Потом он подал хорошо. На третьем матчболе я подумал, что он много ошибался, попробовал ему надёжно возвращать мяч. Но чуть руку остановил и пробил в небольшой аут. На тот момент казалось, что ничего страшного. Потом ещё были матчболы. Но на них не сложилось, а после проигранного сета стало тяжело, после всего того, что было. В третьем сете немного понервничал и упустил свой шанс, где-то неправильное решение выбрал. Хотя на моей подаче вообще матчболов не было. А на приёме на одном он прострелил по линии слева, хотя он с бэкхенда очень плохо играет. Я взял повтор, а там было небольшое попадание. Там был шанс, если бы мяч вылетел. Он ни разу за пять сетов слева на линию не попал, а на этом матчболе попал. Не сложилось, ничего страшного.
— А после матча тяжело было отойти морально?
— Да, конечно. В первый день я уехал домой. Ничего не хотел. Очень расстроился. Потом Борис Львович меня успокоил, за что ему большое спасибо. Он меня поддерживает постоянно не только на корте, но и вне корта. Он вселил в меня уверенность по поводу того, как мне дальше бороться и повышать свой уровень.
Когда была проблема с Шараповой, то я просто первый раз в жизни услышал слова «мельдоний» и «милдронат». Я не знал, что это такое.
— Как продвигается ваше сотрудничество с наставником? В этом году удаётся чаще работать с Собкиным?
— Да, удаётся. У нас в какой-то момент был практически одинаковый рейтинг с Мишкой [Южным], но сейчас он немного вперёд ушёл. Но в принципе мы всё равно играем почти одни и те же турниры. Проводили много времени, поэтому мой уровень растёт. Опять же очень благодарен Борису Львовичу.
— Олимпиада была мечтой, которая в этом году осуществилась. Вы стали единственным из наших теннисистов, кто сходил на парад на церемонии открытия и при этом играл на следующий день…
— Да, только я играл в первый день и только я пошёл на парад. При этом я единственный, кто выиграл матч. Андрюхе [Кузнецову] там не повезло с этой ногой (Кузнецов снялся по ходу матча с Баутиста-Агутом из-за травмы ноги. – Прим. «Чемпионата»).
— И какие впечатления от Олимпиады?
— Очень классные, невероятные! Прекрасные эмоции. Мне очень понравилось. До этого я на Олимпиадах никогда не бывал, поэтому для меня всё было очень приятно — побывать и ощутить всю эту атмосферу.
— С кем-то из известных спортсменов удалось пообщаться?
— С Поповым – нашим бывшим пловцом. Хотя, наверное, бывших среди пловцов не бывает. Видел Фелпса, но не общался. Девчонки видели Усэйна Болта, я не видел. Много с кем знакомились и общались, ничего такого особенного.
Я попросил микстуру от кашля и спросил, что нет ли там допинга? Но не у ВАДА или АТР, а у доктора, который знал. А он сказал, что во всех микстурах от кашля есть допинг. Мне нельзя было вылечить свой кашель.
— Посмотреть другие соревнования самому не удалось?
— У меня не вышло. Габашвили и Куницын сходили. И Кузнецова попала на классный гандбол. Наши девочки вытянули матч ещё на групповом этапе. Она смотрела и сказала, что очень круто было. Я только по телевизору видел.
— Горячая тема по поводу опубликованных данных ВАДА про терапевтические исключения сестёр Уильямс. Сами никогда не пользовались такой опцией?
— Нет. Когда была «дело Шараповой», то я просто первый раз в жизни услышал слова «мельдоний» и «милдронат». Я не знал, что это такое. Понятно, что сейчас все знают. Я не в курсе этих дел и никогда не спрашивал ни у кого. Я только пил то, что мне наш доктор прописывал.
— А предоставлять ничего не требовалось?
— У меня был момент, когда я заболел и у меня кашель был сильный. Я попросил микстуру от кашля и спросил, что нет ли там допинга. Но не у ВАДА или АТР, а у доктора, который знал. А он сказал, что во всех микстурах от кашля есть допинг. Мне нельзя было вылечить свой кашель. Приходилось просто ждать, пока он сам пройдёт. Над картошкой разве что можно было подышать.
Я не обращался сам. Знакомые обращались и за сутки давали разрешение что-то там вколоть. По крайней мере раньше так было. А так я ничего не могу сказать, потому что не пользуюсь такими услугами.