В ночь на 8 ноября 2020 года в Лас-Вегасе (штат Невада, США) состоится турнир UFC Fight Night 181 с главным боем Сантос – Тейшейра. В раннем карде будет драться перспективный проспект из Молдавии Александр Романов. На счету бойца, который получил от фанатов прозвище Кинг Конг, 12 побед в 12 боях. И Александр прогрессирует с каждым боем.
В эксклюзивном интервью «Чемпионату» Романов рассказал о том, как относится к боям его семья, почему получил такое прозвище и о подготовке к бою с де Лимой.
— Как вы с командой добрались до Вегаса? Не было ли сложностей с вылетом?
— Были небольшие сложности с получением виз у команды тренеров, потому что сейчас из-за пандемии в нашей стране посольство работает в более закрытом формате, и запись у них вообще была предусмотрена на май следующего года. Но мы получили рекомендательные письма от UFC, и мои тренеры получили визы, они сейчас здесь, со мной, всё нормально. Я же прилетел в Америку чуть раньше, я находился на подготовительном сборе в Балтиморе. Наши знакомые ребята, земляки, организовали для нас такой подготовительный лагерь. Тренировки по два, а то и по три раза в день, дозированные нагрузки, всё было чётко, сбалансированно. При хорошем питании и свежем воздухе это было просто феноменально.
— После твоего первого боя в UFC люди наверняка стали тебя чаще узнавать?
— Да, даже в Америке люди на улицах стали узнавать. Кстати, здесь, в Вегасе, утром после боя я вышел прогуляться, и ко мне подошёл прохожий. У него были такие искренние эмоции и восторг из-за того, что он встретил бойца UFC на улице и что я свободно с ним поговорил. Для него это было своего рода шоком: оказывается, бойцы UFC – такие же простые люди, как и все остальные. Это приятно, когда люди так подходят к тебе: по-человечески, с улыбкой. Это реально круто.
— То есть, пока тебя это не напрягает, а, наоборот, нравится?
— Пока ничего плохого из-за этого не почувствовал. В принципе, назвать себя популярным бойцом я пока ещё не могу, но, думаю, всё впереди. Пока это не мешает – наоборот, даёт своеобразный толчок, мотивацию, чтобы держать марку, следить за своими словами и поведением. Оказывается, люди потихоньку начинают за тобой наблюдать, и нужно стараться держать уровень наших славянских православных ребят, которые показывают правильный пример по жизни подрастающему поколению.
— Ты сказал, что были предварительные сборы в Балтиморе. А в целом где ты готовился к этому бою и помогал ли тебе при подготовке кто-то из известных бойцов?
— Основная часть ОФП (общая физическая подготовка) проходила дома, в моём родном городе. После этого были очень хорошие сборы по грэпплингу в Кишинёве, а заключительная часть подготовки прошла здесь, в США, в штате Мэриленд. Из именитых бойцов ММА никто не помогал, но были известные спарринг-партнёры по грэпплингу – в Америке это Макс Джименис, черный пояс по БЖЖ, чемпион мира в тяжёлом весе. Дома мне помогают всегда одни и те же люди, команда моих спарринг-партнёров из 6-8 человек, которые со мной работают и в борьбе, и в грэпплинге, и в ударке. У нас молодая и очень амбициозная команда, думаю, достаточно перспективная, и скоро многие о нас узнают. Надеюсь, у нас получится показать, что бойцы и спортсмены – люди с развитым интеллектом, которые могут и красиво сказать, и подать правильный пример.
— Появилось ли что-то новое в твоей подготовке к этому поединку?
— Мы чуть-чуть пересмотрели динамику самих тренировок. Если раньше мы просто два раза в день тренировались, то сейчас мы начали больше работать комбинированно, появились дни с трёхразовыми тренировками, и я уже чувствую, что это даёт свои плоды. Улучшились кардио, выносливость, стало намного легче переключаться во время спаррингов: с борьбы на ударку, с ударки на борьбу. Я ощущаю, что мои физические показатели выросли. Надеюсь, что тактико-технические показатели в предстоящем поединке оставят только хорошее впечатление у зрителей.
— То есть, мы должны увидеть улучшенную версию Кинг-Конга?
— Сто процентов. Изо дня в день мы стараемся становиться лучше, это наша цель – проснуться утром и стать лучше, чем вчера.
— Кстати, почему такое прозвище – Кинг-Конг? Ты сам его придумал?
— В ходе моей карьеры мои прозвища постоянно менялись, и ни одно из них я сам себе не выбирал. Инициатива исходила от людей, от зрителей. Меня называли и Питоном, и ещё кем-то – уже всего и не помню. А вот Кинг-Конг как-то закрепился. Это было после моего седьмого боя в карьере, когда уже стало моей фишкой выходить в маунт и во время граунд энд паунда использую дабл манки панч, или дабл хаммерфист – когда сверху двумя руками добиваю. От этого и пошло нынешнее прозвище. Меня это не напрягает – думаю, со стороны виднее, и если людям удобнее так меня называть – пусть называют.
— Между прочим, это прозвище тебе подходит. Вбивать соперника головой в канвас – это сильно. Надеюсь, мы такое ещё увидим?
— Думаю, что да.
— Задумываешься ли ты в такие моменты о зрелищности, чтобы людям было интереснее смотреть?
— Я с детства занимаюсь борьбой, а это уже зрелищно, ещё и в тяжёлом дивизионе. Думаю, что некоторые вещи я делаю на подсознательном уровне, на автомате, и они придают такую зрелищность. Но во время граунд энд паунда, если я чувствую, что доминирую, конечно, стараюсь иногда поработать для публики. Это немаловажный фактор, а для UFC, я бы сказал, даже основополагающий: ты должен нравиться зрителям, собирать больше просмотров, чтобы становиться интереснее для самого промоушена. Когда я чувствую, что могу поработать для публики, я стараюсь это делать.
— Сейчас среди бойцов, особенно молодых проспектов, стало модным просить «подраться снова уже на следующей неделе», как это делает Хамзат Чимаев. У тебя тоже яркие зрелищные бои, все победы досрочные. Есть ли желание драться чаще?
— С самого начала карьеры я в среднем проводил бои каждые 2-2,5 месяцев. С ноября 2016 года, с момента своего профессионального дебюта, до февраля 2019 года я провёл 11 поединков. Это довольно-таки плотный график, и я к нему привык. После проведения первого поединка в UFC я не получил урона, чувствовал себя замечательно, а потому обратился к матчмейкерам и сказал, что пока я здесь, я готов драться.
Если нужно выйти на замену, если есть свободный боец, я готов сделать это на следующей неделе или через неделю. Мне позвонили и спросили, мол, не рано ли для тебя выходить снова через два месяца после дебюта. Я ответил, что привык к этому темпу, и если я знаю, что готов, если мои физические кондиции в норме, почему я должен убегать? Если есть возможность подраться – я здесь, я буду выходить в октагон и показывать свои умения. Это ещё одна великолепная возможность прославить своими победами мой маленький городок, автономию, где я родился и вырос, свою республику.
— Ты упорно продолжаешь выигрывать досрочно. Ты и твоя команда каждый раз нацеливаетесь на это или как таковой установки на сабмишн или нокаут никогда нет?
— Мы всегда готовимся на всю дистанцию. Если это формат 3х5, то мы готовимся соответственно, если нужно будет подготовиться к формату 5х5 – подготовились бы к нему. Но тренеры всегда говорят, что если есть возможность финишировать соперника, то заигрываться не стоит. И, как видите, эти наставления работают. А вообще я считаю, что зацикленность на досрочном финише может сбить настрой, и в таком случае ты можешь сам пропустить какой-то момент, и это сыграет с тобой злую шутку.
— Как тебе больше нравится выступать: при полных трибунах или без зрителей в зале?
— Если честно, мне без разницы. Я уже поймал себя на мысли, что одинаково хорошо себя чувствую во всех ситуациях. Я с раннего возраста выступаю по борьбе на абсолютно разных аренах: и при полных стадионах, и на улицах. Посторонний шум мне в октагоне не мешает, я всегда слышу только два голоса – моих тренеров, а остального вообще не слышу.
— А как же поддержка зала? Разве не придаёт сил?
— Иногда это может завести. Например, пока идёшь к октагону. Это в любом случае энергетика людей, и я считаю, энергетика окружающей среды воздействует на человека. Но если человек морально устойчив, то он может контролировать свои эмоции и выходить только для того, зачем он сюда пришёл.
— Недавно в одном карде с Хабибом и Гэтжи дрался твой соотечественник Ион Куцелаба. Что ты думаешь насчёт этого боя, как считаешь, с кем Иону было бы лучше подраться в следующий раз и какие внести коррективы?
— Если честно, я очень сильно расстроился, когда Ваня проиграл. Я уже находился здесь, в Балтиморе, мы с друзьями смотрели этот бой, собралось немало наших соотечественников. Так вышло, что один удар решил исход всего боя. Предпочтения в этом бою Анкалаеву я не отдавал, Ваня хорошо прессинговал, работал, разрывал дистанцию. Возможно, просто эмоции взяли верх, он побежал вперёд и наткнулся на встречный удар. Что ему посоветовать, не знаю, у него есть команда тренеров, которая этим занимается, у каждой команды есть своя философия развития бойца. Главное, что хотелось бы сказать: не стоит унывать, руки выше – и вперёд, газовать дальше. У него замечательная семья, ему есть за что драться и кому что доказывать.
— Один из самых обсуждаемых в последнее время вопросов: Хабиб или Джонс всё-таки лучший вне зависимости от весовой категории?
— Емельяненко. Но если именно в UFC, то это очень спорный вопрос. Для себя я могу выделить здесь трёх бойцов, которых считал и считаю лучшими: Жорж Сен-Пьер, Джон Джонс и Хабиб. А уж распределять их по местам я не возьмусь. Для меня это три бойца с очень высоким IQ, очень сильными ударкой и борьбой, они очень быстро переключаются по ходу поединка, подстраиваются, диктуют динамику развития боя. Каждый из них лучший в каком-то своём аспекте. Конечно, как для представителя СНГ для меня всегда лучшим в UFC будет Хабиб. Но в целом я выделил бы всех троих и поставил бы их на один уровень.
— Как твоя семья относится к тому, что ты – боец? Они смотрят твои бои или против, но смирились?
— Начало моего профессионального пути было немного валидольное. Родители были против, да вообще все были против, на самом деле. Меня поддерживали только жена и старший брат. И то, жена просто сказала: «Я знаю, что ты упёртый, что если решил участвовать, то сделаешь это. Я лучше тебя поддержу, чтобы ты со спокойными душой и сердцем пошёл и сделал своё дело». Действительно, я такой человек, что, если берусь за что-то, то должен делать это до конца. Со временем уже и родители привыкли, осознали. Всё-таки Молдова – маленькая страна, смешанные единоборства тут были не так развиты, и когда они слышали про ММА, про бои без правил, они представляли себе, как меня после боя привезут домой, бросят под дверь.
Я им сказал, что они просто насмотрелись фильмов с Ван Даммом из девяностых, объяснил, что сейчас это всё официально, легально, есть контракты, есть страховки, не о чем переживать. И только когда все родные и близкие увидели, что всё проходит на нормальном серьёзном уровне, и не такие уж это и бои без правил, а смешанные единоборства, то успокоились. Бои без правил – это когда пьяные люди на улицах бодаются между собой. А то, чем занимаемся мы в октагоне – это действительно искусство, здесь два взрослых сильных мужика могут выяснить, чьи стиль и подготовка лучше. Вечно спорят о том, что лучше: ударка или борьба, бокс или кикбоксинг. Я всегда отвечал на это, что побеждает не стиль, побеждает мастер.
— У тебя ведь есть дети?
— У меня два сына и дочка.
— Хотел бы, чтобы сыновья пошли по твоим стопам?
— Положа руку на сердце, я бы не хотел, чтобы мои дети выбирали путь профессионального спортсмена, потому что по себе знаю, что это очень нелёгкий труд, от многого нужно отказываться, постоянные разъезды, сборы… Из-за этого порой я очень редко вижусь с семьёй. Я осознаю, что это не очень хорошо, но дома все понимают, что я люблю то, чем занимаюсь, и они смирились с моим выбором и всегда с нетерпением ждут меня.