Пожалуй, главным хоккейным противостоянием в истории принято считать соперничество Канады и СССР/России. Ледовая война между этими хоккейными державами началась в 70-е годы прошлого века и не утихает до сих пор. Однако есть ещё одна сборная, с которой у нашей национальной команды сложились весьма непростые отношения, подкреплённые мощным политическим подтекстом.
Советский Союз и Чехословакия после окончания Второй мировой войны стали союзниками по социалистическому лагерю, но отношения между этими странами и близко нельзя было назвать дружественными. Большинство чехословаков негативно воспринимали СССР и коммунистический режим, по их мнению, насильно им навязанный, а многие советские люди не могли простить чехословакам сотрудничество с гитлеровской Германией. Спорт в целом и хоккей в частности всегда был отличной площадкой для проявлений межнациональной ненависти, и ледовая война между ЧССР и СССР началась практически с первых матчей.
ЧССР – СССР: «Холёные европейцы против «восточных варваров»
После Второй мировой войны чехословаки считались признанными грандами мирового хоккея. Их хоккейная сборная дебютировала на чемпионате мира и Европы ещё в 1909 году и к концу 40-х уже смогла добиться признания – семь титулов чемпионов Европы, золото чемпионата мира в 1947-м. Спустя год после этого пражского триумфа чехословаки отправили в Москву лучший клуб страны ЛТЦ, чтобы он в серии матчей проэкзаменовал советских новичков.
В 1948 году в СССР хоккей с шайбой только зарождался – только-только начали проводиться союзные чемпионаты, а до вступления в ИИХФ Всесоюзной секции хоккея оставалось ещё четыре года. Матчи с ЛТЦ были первой международной пробой пера для советских игроков: на матчи с чехословаками вышла сборная Москвы, составленная из лучших наших хоккеистов того времени (Анатолий Тарасов, Всеволод Бобров, Евгений Бабич и другие).
Вот как описана первая встреча чехословацких и советских хоккеистов в книге Фёдора Раззакова «Российский хоккей: от скандала до трагедии»: «Когда гости впервые увидели на льду стадиона «Динамо» советских хоккеистов, они не могли сдержать улыбок: наши спортсмены в своих… танкистских шлемах выглядели по меньшей мере нелепо. Этакие «восточные варвары», противостоящие холёным европейцам. По словам гостей, хозяева льда, только недавно начавшие проявлять интерес к канадскому хоккею, не умели поднимать шайбу ото льда, а вратари весьма неуклюже управлялись с ловушкой. Короче, чехословакам это турне из пяти матчей представлялось лёгкой прогулкой».
Две первые игры закончились лёгкими победами чехословаков (11:7 и 10:1), но с третьего поединка серии картина начала меняться. Вполне возможно, что это произошло из-за того, что с той встречи на стадион стали пускать советских зрителей. При поддержке своих трибун сборная Москвы сначала уступила лишь в две шайбы (3:5), затем сыграла вничью, а в последней игре одержала историческую победу со счётом 6:3. По сути, это был первый успех сборной СССР по хоккею.
«Та последняя игра сложилась наиболее нервозно. К тому моменту чехословаки уже не были теми высокомерными европейцами, приехавшими просвещать «варваров», и выглядели весьма нервными. Ещё бы, ведь «варвары» уже ни в чём им не уступали и даже более того — в своём азарте и вовсе их превосходили. Поэтому матч превратился в настоящее кулачное побоище. На площадке не только трещали клюшки, но и… фонтаном била кровь. Гости то и дело удалялись на скамейку штрафников, а хозяева в это время забивали шайбы. В итоге после второго периода чехословаки… отказались продолжать матч, обвинив советских в неспортивном поведении. Ситуация создалась патовая. Разруливать её пришлось послу ЧССР Лаштовичке, который присутствовал на матче. Он пришёл в раздевалку к своим землякам и буквально уговорил их продолжить игру во избежании скандала. Гости вышли на лёд, но переломить игру в свою пользу так и не смогли. Один из лучших игроков гостей — Аугустин Бубник — тогда произнёс историческую фразу: «Мы поняли, что советские хоккеисты очень скоро станут для нас опасными конкурентами». Так и вышло», — пишет Раззаков в своей книге.
Долгожданная победа Чехословакии накануне Пражской весны
В 1954 году сборная СССР дебютировала на чемпионате мира, и с тех пор соперничество советских и чехословацких хоккеистов перешло в плоскость официальных международных матчей. Эти команды регулярно встречались на мировых форумах и Олимпиадах, а наиболее ожесточённым выдалось противостояние СССР и ЧССР на ОИ-1968 в Гренобле.
К тому моменту хоккеисты из «дружественных» стран социалистического лагеря провели друг с другом 12 встреч, и лишь в одной из них чехословакам удалось одержать победу (на ЧМ-1961). Конечно, такие плачевные результаты подстёгивали сборную ЧССР в каждой следующей игре с советскими соперниками, которых чехословаки когда-то приезжали учить канадскому хоккею, а в 60-е годы обострился и политический контекст противостояния. Дело в том, что в то время в Чехословакии проходили политико-экономические реформы, направленные на либерализацию общества. В ЧССР стали задумываться о предоставлении гражданам дополнительных демократических прав, таких как свобода слова, свобода передвижения, ослабление государственного контроля над СМИ. Разумеется, на это с неудовольствием смотрели в Советском Союзе, а в самой Чехословакии усиливались русофобские настроения – в глазах многих жителей ЧССР СССР являлся узурпатором и главным ограничителем свобод.
К началу 1968 года ситуация обострилась. В январе Коммунистическую партию Чехословакии возглавил Александр Дубчек – главный инициатор Пражской весны, и политический либерализм в ЧССР стал выходить на пик. Соответственно укреплялась ненависть к СССР. «Мы не согласны быть рабами коммунистов, как русские» — вот популярный в Чехословакии слоган того времени. На этом фоне в феврале и состоялся матч сборных СССР и ЧССР по хоккею на Олимпиаде во французском Гренобле.
«Уже после первого периода советские хоккеисты уступали чехословацким 1:3. А в третьем, после того как на табло было 5:2 в пользу сборной ЧССР, советские тренеры (Тарасов и Чернышёв) сменили вратаря Коноваленко на Зингера. При этом Тарасов бросил в сторону Йозефа Голонки, который в рядах сборной ЧССР в том матче был главным форвардом (забросил две шайбы, в том числе и пятую, и сделал две голевые передачи), фразу: «Ты фашист!» — пишет в своей книге Раззаков.
Спустя много лет Голонка рассказал о своём отношении к этому эпизоду. «Мне стало ужасно обидно — я, как и почти все жители Чехословакии, считал себя лучшим другом Советского Союза. Мой отец, потомственный рабочий, во время войны дезертировал из армии, которую немцы собирали в стране для отправки на восточный фронт. Специально дезертировал, чтобы не воевать за гитлеровцев. Какой я после этого фашист?
Пришлось подъехать поближе к скамейке советской команды и, изобразив скрипача, у которого вместо смычка клюшка, пропеть в лицо Тарасову сочинённый тут же куплет. В нем было много нецензурных русских слов, а примерный смысл сводится к фразе «Дорогой, хрен с тобой!»…», — отмечал Голонка в интервью «Спорт-экспрессу» в 2011 году.
Надо отметить, что отец русского хоккея великий Анатолий Тарасов в то время фактически являлся помощником Аркадия Чернышёва в сборной СССР, и такое поведение тренера явно говорило о высоком градусе противостояния, который подогревали не только «ущемлённые в свободах» чехословаки. В том матче, кстати, сборная ЧССР одержала долгожданную победу над СССР, но это не помешало советской команде выиграть третье золото Олимпиады в своей истории.
А ледовая война между СССР и ЧССР, по большому счёту, только зарождалась. Через семь месяцев после матча в Гренобле войска Варшавского договора вошли в Чехословакию, чтобы уничтожить «бархатную контрреволюцию». С этого момента противостояние двух государств стало ещё ожесточённее, и, к счастью, в первую очередь на ледовой арене.
Продолжение следует.
