Широкой аудитории известен только один Хохлачёв – Александр. Но у двукратного обладателя Кубка Гагарина и рекордсмена «Спартака» есть младший брат, и он тоже играет в хоккей. Тимофей Хохлачёв выбрал необычный для россиянина путь к спортивной мечте. В подростковом возрасте он отправился за океан, где остаётся до сих пор, совмещая игру в статусной лиге с учёбой.
«Нам просто высылали сообщение, во сколько игра, и мы приезжали на арену»
– Тимофей, как вышло, что ты переехал в Канаду в 13 лет?
– С 10 лет мы ездили с отцом и даже с мамой в летний лагерь для детей в Торонто. Примерно месяц-два тренировался там. Хорошая возможность для детей из России увидеть канадский хоккей.
Подошли тренеры из хоккейной академии – The Hill Academy, где я потом учился и играл – и предложили такую возможность нашей семье, чтобы я учился в этой академии, тренировался там. Мне на тот момент было 13 лет. В школьной команде играли с 15. Поэтому первое время я играл за юношескую лигу, ходил заниматься в школу. С утра у нас был лёд, зал, там же и ходили учиться. Отлично для парня из России – опять же, у нас не везде есть такое, где под одной крышей можно и ходить на лёд и в зал, и учиться. Шикарные условия.
– Академия была заточена именно под спортсменов?
– Да-да. У нас были хоккей, лакросс, волейбол одно время. Сейчас гольф появился. С 15 лет я начал играть за академию. Мы ездили на многие турниры по Америке, чтобы на нас смотрели скауты из университетов, из американских молодёжных лиг. Так получилось, что я понравился скаутам из Des Moines Buccaneers – это команда USHL. После 18 я перебрался в Америку и играл уже там.
– В эту лигу тебя пригласили или нужно было, скажем, через просмотр самому предложить себя?
– Я пришёл на просмотр. В USHL каждый год проходит драфт, я драфт не прошёл. Меня позвали просто в лагерь к ним летом. Я пришёл в лагерь, попал в команду. Потом в тот год меня обменяли в Шривпорт – это NAHL, лига ниже USHL. Там я отыграл три сезона. Смог получить полную стипендию в Американский интернациональный колледж, где сейчас нахожусь. Сейчас будет второй год, как я буду тут.
Тимофей Хохлачёв
Фото: Из личного архива
– Когда ты только приехал, то жил в академии и был один, без семьи?
– Сначала я был с мамой и младшей сестрой. Она начинала ходить в школу в Канаде. Мама меня возила на тренировки. Папа был с нами в Канаде бóльшую часть времени, но, так как у него работа была в России, ему приходилось улетать. Четыре года я так прожил, а на пятый год жил в кампусе.
– Как ты адаптировался?
– Когда приехал в Канаду и начал учиться, для меня всё было новым. Как ребёнку мне было очень интересно узнать, как и что здесь происходит. На самом деле, там всё совсем иначе, чем в России.
Как я адаптировался? В школе в первый год у меня было четыре класса в день – из них три английских и один зал. После первых двух месяцев я уже спокойно мог объясниться с ребятами. Плюс ещё в раздевалке находишься, и тебе приходится говорить. Единственный вариант – на английском. Находясь в таких условиях, ты становишься как губка, схватываешь какие-то слова и говоришь.
– Ты говоришь про большие различия. Назови самое главное, самое первое, что приходит в голову.
– Первое, что приходит: у нас юношеский хоккей подразумевает такое, что на каждый день расписано, во сколько лёд, зал… В Канаде у нас было только две-три тренировки в неделю, и то они были максимум по часу. В основном мы просто играли. Нам просто высылали сообщение, во сколько игра, и мы приезжали на арену. И для тренировок у нас были разные арены. Не было одной основной площадки. Мы ездили по городу. Только игры были на домашней арене. В России в юношеском хоккее больше тренировок, больше приготовлений к играм.
– В NCAA, где ты сейчас, подход противоположный.
– Да, всё верно. Уже в Канаде, когда я пришёл в The Hill Academy, стало по-другому. Там мы тренировались каждый день. С понедельника по четверг тренировались и учились. В четверг после утренней тренировки мы собирались в автобус и выезжали на игру.
– Тебе какой подход ближе — больше тренироваться или играть?
– Не все, как Коннор Бедард, который в 15-16 лет может ставить рекорды в юношеских и молодёжных лигах. Поэтому, наверное, когда ты молодой и тебе есть много над чем работать, то нужно больше тренировок, больше времени для развития. Такие места, как NCAA, где я сейчас нахожусь, идеально подходят для этих целей. Ты играешь по 33 игры в регулярном сезоне, мы каждый день тренируемся и учимся. Мне сейчас 21 год, но я всё равно нахожусь в окружении старших ребят. У нас в лиге играют ребята до 25 лет. Всегда есть к чему тянуться.
– Насколько осознанно ты выбрал эту лигу или скорее обстоятельства так сложились?
– Когда мы переехали в Канаду, уже акцентировали внимание на переезде в NCAA, чтобы я мог совмещать учёбу и хоккей. Мы чувствовали, что мне нужно чуть больше времени для развития, что я не смогу, как Александр, настолько хорошо выступать в OHL, поэтому со мной мы взяли больше времени. Лет в 13-14 встали на этот путь.
– Учёба и возможность получить американскую «вышку», как я понимаю, не второстепенный, а тоже важный для тебя фактор.
– Конечно, получить диплом в американском вузе было бы очень круто. Здесь ты можешь сразу выбрать профиль. Я выбрал сразу – учу спортивный менеджмент. Некоторые ребята до третьего-четвёртого года выбирают факультет – сначала просто берут общие дисциплины, а со специальностью определяются потом и смотрят, какие классы им нужно добрать до получения диплома. Я сразу выбрал спортивный менеджмент. Это интересно и перспективно.
«Удалений много, потому что я здоровый»
– Давай поговорим, какой ты игрок. Какие сильные стороны ты в себе видишь? Можешь назвать хоккеиста, на которого ты похож?
– Я довольно здоровый хоккеист, большой. Я хорошо двигаюсь для своих размеров. Очень много акцентирую внимание на скорости в летний период. Игра сейчас динамичная. И в НХЛ, и в КХЛ игра проходит очень быстро. Считаю, что хорошо бросаю, у меня были хорошие голы. Сравнить себя с игроком? Может быть, Джейми Бенн из «Далласа».
С детства мне очень нравится Евгений Малкин. Пытаюсь брать что-то из его игры. Мы одинаковых размеров, играем в такую же игру. Малкин очень здорово работает и в атаке, и в обороне.
– В одном из сезонов в NAHL у тебя 100 минут штрафа. Какая здесь доля от драк?
– Драка у меня была только одна. Удалений много, потому что я здоровый, и когда кого-то бью, то моё плечо на уровне головы соперника. Какие-то такие моменты, которые со стороны, с камеры выглядят не очень правильно.
– В NCAA не так давно играл Кейл Макар. Есть ли сейчас в лиге игрок, который скоро станет звездой такого уровня?
– Много ребят. Каждый год NCAA отправляет большое число игроков в НХЛ. Многие из них потом становятся звёздами. Самый последний пример – Люк Хьюз, который после сезона в Мичигане подписался с «Нью-Джерси» и чуть ли не во второй-третьей игре забил в овертайме. Довольно перспективный для них игрок. Я думаю, Логан Кули – очень сильный игрок. Сейчас во «Флориде» я был с Самоскевичем из Мичигана – тоже очень сильный парень, хорошо катается, много смотрел за ним, пытался что-то выхватить из его игры. В том сезоне мы играли против университета Массачусетса, где играл Макар. Сейчас там выступает его брат, это тоже неплохой игрок.
– Расскажи, кто с вами работает. Есть ли среди тренеров те, кто обладает энхаэловским опытом?
– В лиге много тренеров, которые тренировали в НХЛ или которые, наоборот, после NCAA подписывают контракты в НХЛ. Наши тренеры играли в нашем университете, они не выступали в НХЛ. Мы играем 33 игры в сезоне, и эти игры обычно в выходные. В понедельник нас два тренера ждут в раздевалках, они стоят с ноутбуками, и мы проходим наши смены за выходные, разбираем ошибки и позитивные моменты. Ближе к игре проводим анализ оппонентов, их последние игры, их сильные и слабые стороны. Смотрим очень много видео. Аналитики проходит очень много. В пятницу перед нами идеальная картина – какой у нас план, с кем мы играем и чего от них ждать.
Тимофей Хохлачёв (по центру)
Фото: Из личного архива
– Когда мы договаривались об интервью, ты написал, что у тебя выходной. То есть не отпуск и не каникулы.
– В начале июля я прилетел во Флориду в лагерь развития. Пробыл там неделю. Потом понял, что у меня месяц до сборов в кампусе, поэтому нет особого смысла лететь домой. Приехал обратно в кампус в колледж и сейчас готовлюсь к сезону. У нас все условия, чтобы прийти в хорошую форму. С понедельника по пятницу я с утра иду в зал. С нами здесь работает тренер по физподготовке, он сделал для меня программу. Бывает, хожу на площадку по футболу с пацанами из американского футбола. И езжу на лёд, занимаюсь с нашим тренером по развитию. У нас хорошая бригада собирается, есть несколько ребят из профессионального хоккея. Например, Фрэнк Ватрано (нападающий «Анахайма». – Прим. «Чемпионата») с нами катается. У меня здесь идеальное место для подготовки к сезону.
– Как ты попал в лагерь «Флориды»?
– Я был выставлен на драфт НХЛ, но не был задрафтован. В этом году хорошо прошёл сезон, понравился скаутам «Флориды». На следующий день после того, как он закончился, мне пришло сообщение от генерального менеджера «Пантерз». Мы созвонились, он рассказал, что они смотрели за мной, что я им нравлюсь как игрок, и предложили приехать в лагерь развития.
– Понятно, за кого ты болел в этом финале.
– Да, всё верно. Конечно, то, что «Флорида» сделала в этом сезоне – это очень круто.
«Я привязан и к России, и к Америке»
– У вас довольно интернациональная команда — не только североамериканцы, но и шведы, финны, латвиец. Все различия на фоне национальности стёрты или что-то есть?
– У нас Американский интернациональный колледж, поэтому в целом много национальностей. В библиотеке у нас на потолке развешаны флаги всех стран, откуда сюда приезжали студенты. И этих флагов очень много, весь потолок забит.
У меня в том году был Саша Тертышный, он начинал сезон с нами, поэтому я понял, что когда есть ребята, которые говорят на твоём языке, то с ними будешь чуть больше общаться – они просто ближе для тебя. Но нет такого, чтобы команда разделялась. Все общаются друг с другом, все узнают друг о друге разные вещи. Это прикольно, когда ребята собираются и начинают разговаривать. Думаю, это сближает – у нас столько разных персонажей, и это само по себе интересно.
Тимофей Хохлачёв
Фото: Из личного архива
– Насколько ты американизировался?
– Сам себе много раз задавал этот вопрос. На самом деле, я наполовину тут, наполовину там. Из-за того что живу здесь такую большую часть времени – сезон идёт восемь-девять месяцев – дома бываю только летом. Естественно, когда ты в одном месте находишься долгое время, то становишься таким же, как твоё окружение. Когда я приезжаю в Россию и в Америку, чувствую себя как дома. Я привязан к обоим местам; и там, и там мне хорошо.
– В хоккейном плане были мысли вернуться в Россию на сезон-другой?
– Конечно, раздумывал вернуться. Я и хочу этого – когда-то сыграть за российский клуб, выступать в КХЛ. Это было бы очень классно — играть перед семьёй, перед друзьями – у меня такой возможности не было уже очень давно. Пока что я понимаю, что для моего развития лучше отыграть в NCAA, попытаться получить диплом и выйти отсюда полностью развитым.
– Ты идёшь год за годом или планируешь закончить университет и потом смотреть, что будет с хоккеем?
– Я иду год за годом, конечно. Пытаюсь каждый день быть лучшим хоккеистом, каким только могу, у меня большие цели на сезон. Надо очень хорошо сыграть и появиться на радарах у многих команд, чтобы потом, после сезона, получить первые предложения и начать думать о будущем. Но пока я иду даже не год за годом, а день за днём. Тренируюсь, готовлюсь, чтобы помогать моей команде выигрывать.
«Может, Саша не знает, но я за ним всегда слежу»
– Как ты смотришь хоккей. Как часто удаётся выбраться на арену?
– На арену не получается вообще никак. С университетскими делами иногда тяжело даже за кампус выехать. А как есть возможность посмотреть по телевизору, так сразу. У меня лично нет американских подписок на спортивные каналы, но постоянно находишься с американцами – нет-нет да и с ребятами какую-нибудь игру поймаете. На выездах очень часто в отеле что-то показывают.
– Насколько удаётся следить за Александром?
– Все игры КХЛ начинаются для меня с утра. Матчи, которые начинаются в 19:00 по московскому времени, приходятся на 11-12 дня у меня. К счастью, в том году, когда «Спартак» начинал играть, у меня были брейки, так что очень много смотрел. Саша для меня, можно сказать, идол. Я смотрю за ним с самых первых моментов в жизни. Младший брат всегда будет тянуться к старшему. Может, он этого не знает, но я за ним всегда слежу, всегда интересно за ним наблюдать. Я считаю, что очень мало хоккеистов, которые способны делать с шайбой те вещи, что делает он.
– Он советует тебе что-то или советы остались в прошлом?
– Конечно, советует. Когда я летом приезжаю в Россию, мы всегда тренируемся вместе на льду. Когда он видит какие-то моменты, то, естественно, мне подскажет. Он видел в хоккее намного больше, чем я; прошёл почти через всё что можно; работал со многими крутыми профессионалами, хоккейными гуру. Он знает многое, и мне очень повезло, что рядом есть такой человек.
– Забавно, что вы родные братья, но стилистически абсолютно не похожи друг на друга.
– Да, не похожи. Я намного больше, чем он. Я создаю место на площадке для таких, как он.
– Лучший игрок в современной НХЛ?
– Коннор Макдэвид.
– А следующий после него?
– Остон Мэттьюс.
– Если бы была возможность переиграть один матч, то какой бы ты выбрал?
– Наверное, последний матч в прошлом сезоне, когда мы вылетели.
– Твой самый любимый элемент в хоккее?
– Это гол.