Даниил Серохвостов – яркий дебютант сборной России по биатлону. И на трассе у него всё было неплохо, и за её пределами он благодаря своей открытости и юмору блистал. В эксклюзивном интервью «Чемпионату» Серохвостов рассказал сразу несколько классных историй: про белого кота с автографами, которого спасла Елена Вяльбе, про неудачную рекламу от Дмитрия Губерниева, а также про эмоции от стрельбы Латыпова в эстафете на Олимпиаде.
«Оцениваю сезон на 6,5 из 10»
– Даниил, на первом этапе Кубка мира вы заменили Александра Поварницына, который прошёл отбор, но не смог поехать из-за изменившихся правил IBU. О чём подумали, когда внезапно поняли, что поедете на КМ?
– В этот момент вообще ничего не чувствовал. Я уже был настроен на то, что поеду на Кубок IBU, а потом мне сказали, что я еду на Кубок мира. Для меня это не стало какой-то неожиданной новостью, воспринял без какой-то паники и суеты. Я стремился туда и хотел туда попасть. Когда мне сказали, что я еду, я был рад, но сильных эмоций не было.
– Как оцените дебютный сезон на самом высоком уровне?
– На 6,5 из 10. Мне не удалось хорошо выступить в спринтах и пасьютах на этапах Кубка мира, и Олимпийские игры были сильно провальные.
– На Кубке СБР в Уфе вы с Латыповым красиво финишировали вместе. С кем ещё хотелось бы зарубиться на финише?
– Было бы круто, если бы финишировали я, Эдик Латыпов и Карим Халили. Мы бы проверили, кто из нас лучший финишёр. А так, ни с кем больше и неинтересно. Из иностранцев я бы хотел финишировать с Хофером, так как он меня разочек победил на финише и я бы хотел взять реванш.
– Удастся ли обойти белорусских биатлонистов на чемпионате России в Тюмени?
– Думаю, белорусы побегут уже не так сильно, как в Уфе, и их форма к Тюмени уже спадёт. Также в Тюмени немного другая трасса – тут больше подъёмов и функционально она тяжелее.
«Понял, что сейчас лучше вообще рот не открывать»
– За какими видами спорта, помимо биатлона, вы следили на Олимпиаде?
– За сноубордистами, за фигуристами было интересно наблюдать, раньше никогда за фигурным катанием не следил. За лыжниками следил и чуть-чуть за горнолыжниками в дисциплине биг-эйр. Всё смотрели через планшет. У нас не было телевизоров, хотя я всю Олимпиаду просил, но нам так и не дали – китайцы сказали, что не положено.
– Кто для вас главный герой Олимпиады в Пекине?
– Это китайский лыжник-спринтер. Его дисквалифицировали, но я был шокирован, когда он просто выносил всех в своём забеге. Не думал, что китайский лыжник так может.
Наблюдал за Виком Уайлдом, потому что он явно претендовал на медаль. Наблюдал за китайской спортсменкой Эйлин Гу, которая в биг-эйр на лыжах прыгает. Ей 18 лет, а она уже выиграла Олимпиаду!
– Как смотрели мужскую биатлонную эстафету на Олимпиаде?
– Первые три этапа находился на трассе, подгонял команду, стоял с запасными палками. Когда Максим Цветков уже добегал последний круг, я ушёл в разминочный городок и стоял с парнями. Когда Эдик прошёл первый рубеж на ноль, я уже хотел поздравить парней, но по их лицам понял, что мне сейчас лучше вообще рот не открывать, так как они все были очень напряжены. Когда смотрели последний рубеж и Эдик ушёл на штрафные круги, у меня просто комок в горле стоял, и были мысли о том, как такое вообще возможно? Было очень обидно за парней. Сложно передать словами, что там происходило.
На стадионе был просто ужас. Никто ничего не говорил, только когда норвежец Кристиансен ушёл с рубежа, все норвежцы завыли. Я даже испугался, подумал, что на рубеже что-то произошло, но оказалось, что норвежец ушёл, а Эдик всё стрелял и стрелял. И у всей российской команды ещё большее напряжение повисло в воздухе.
«Елена Валерьевна Вяльбе нашла нашего кота»
– Во время Олимпиады вы выкладывали фото с картонным белым котом. Откуда он?
— Это один из символов ROC-team. Коты стояли у нас на этаже. Когда я туда приехал, они мне очень сильно понравились, и я подумал забрать одного, но не захотел делать это в середине Олимпиады. Но позже я забрал, так как они никому не были нужны. Решил на нём собрать автографы всех знаменитых биатлонистов и лыжников — ходил по столовой, в аэропорту и в итоге собрал у всей норвежской команды и у части французов.
Фото: Из личного архива Даниила Серохвостова
Он тяжело долетел до России. Коту очень нелегко дался этот большой девятичасовой перелёт, и после прилёта мы его потеряли. Но Елена Валерьевна Вяльбе нам очень сильно помогла – она нашла нашего кота. Он, кстати, летел первым классом.
Потом я отдал его Кариму, потому что он живёт в Московской области. Он его отвёз к себе на хранение, а я не мог взять его с собой в Ханты-Мансийск, потому что у меня и так было три сумки и лыжный чехол, и я бы физически не смог ещё и кота утащить. Поэтому сейчас кот находится у Карима дома. Карим сказал, что он лежит в теплоте и никто его не обижает.
«Фан-база Губерниева и моя фан-база — разные»
– Пресс-службы хоккейных команд учат своих спортсменов общаться с журналистами. Биатлонистов учат, как вести себя в медиапространстве?
– Помню, нас один раз, года два-три назад, собирали, и Сергей Аверьянов (глава пресс-службы СБР. – Прим. «Чемпионата») проводил собрание. Он рассказывал, как нам лучше говорить, что нельзя говорить. Спортсмены должны понимать, о чём можно говорить, о чём нельзя, и уже от этого отталкиваться.
Я как новичок в команде многого не знал и не понимал, но меня старшие партнёры по команде наставляли. Думаю, за сезон я подрос в раздаче интервью и уже не говорю всякую брехню.
— Сколько подписчиков добавилось в вашем соцсетях в этом сезоне?
– Я начинал сезон на тысяче подписчиков, а сейчас около 37,5 тысячи. Очень много подписчиков добавлялось после побед.
В аэропорту после Олимпиады ко мне подошёл Дмитрий Губерниев, и я попросил себя прорекламировать, но потом пожалел, что это сделал. Пришло много людей, и они начали писать мне всякий бред. И я понял, что его фан-база и моя фан-база разные. Эти подписчики быстро начали от меня отписываться, и я был даже рад.