Интервью с легкоатлетом Анатолием Киселёвым — победа над Шубенковым, мотивация, девушка-мечта, скорость и уход из дома

На завершившемся в Челябинске чемпионате страны по лёгкой атлетике одним из самых ярких событий стала победа в барьерном спринте 21-летнего нижегородца Анатолия Киселёва. Мало того, что он пробежал так, как никогда в жизни не бегал – за 13,36 с., так ещё и опередил самого Сергея Шубенкова, правда, только вернувшегося на дорожку после травмы.

Киселёв после своей победы просто выплёскивал эмоции – на Шубенкова, журналистов, болельщиков, а спустя пару дней дал обстоятельное интервью «Чемпионату», в котором он предстал таким, какой и есть на самом деле.

• «Я всегда говорю, что не сильнее и не быстрее всех»
• «Рядом с Шубенковым ты маленький и беспомощный»
• «Спорт — это как концерт. Я должен показать людям шоу»
• «Купил себе «Лего» за 12 тысяч рублей и втыкал двое суток»
• «Мои родители немножко больны алкоголизмом»
• «Какие деньги в лёгкой атлетике? Ты дурак?»
• «Что мне нужно сделать, чтобы меня признали? В космос полететь?»
• «В футболе можно заплатить бабки и встать в основу»

«Я всегда говорю, что не сильнее и не быстрее всех»

— Эмоции улеглись хоть немного? Уже пришло осознание, что ты обыграл Сергея Шубенкова и стал чемпионом России?
— Нет, конечно! Я долго ещё не смогу осознать, что обыграл Шубенкова и стал чемпионом России. Я пока даже не могу принять, что на финале это был я. Это был какой-то профессиональный спортсмен с очень хорошим временем. Вот после финала, все эмоции, слова, танцы – это был я. А во время забега – не я.

— До турнира ты на что настраивался?
— До начала чемпионата я не раз говорил о том, что было бы прикольно выиграть, это было бы замечательно. Но мы с тренерами настраивались на результат 13,40-13,45. Я не так уж много лет тренируюсь и каждый год скидывал со своего результата примерно 0,15-0,20. Рассчитывали, что когда-нибудь я выстрелю и будет у меня примерно 13,45. Я мельтешил в районе 13,55. В принципе, нас это более-менее устраивало. Тем более я выиграл юниорское первенство, выиграл Кубок России. В общем, рассчитывал на чемпионате на второе-третье место. Но как вышло – так вышло.

— Ты знал, что Шубенков стартует? Рассчитывал после него быть?
— Когда я был на открытом чемпионате Беларуси, то разговаривал с парой тренеров – никто не ждал от него быстрых секунд и яркого выступления. В полуфинале он пробежал за 13,67, можно было предположить, что в финале будет примерно 13,55-13,57. В принципе, я смог бы с ним зарубиться. Но я вообще не понимаю, как он вышел на старт после такой травмы! Сергей показал своё время в финале (13,48), свои секунды. Он просто не рассчитывал, что мы так пробежим. После забега Шубенков мне сказал: «Да вы офигели вообще! Весь сезон бегали по 13,80, а тут уже в полуфинале 13,43, 13,52, в финале из 13,40 – что происходит?»

— Получается, основным соперником ты Артёма Макаренко считал?
— Конечно! Я вижу и знаю, на что он способен. Если он чуть-чуть подредактирует свою технику и научится именно барьерному стилю бега, а не тому, который он сейчас показывает (Макаренко перешёл в барьерный бег из десятиборья. – Прим. «Чемпионата»), то будет бегать по 13,20-13,25. Но на фоне Шубенкова он начинает очень сильно зажиматься, бояться. Я видел его на финале – это большой комок нервов.

— А у тебя не было волнения?
— Я всегда говорю, что не сильнее и не быстрее всех. Но ещё в техникуме я задался вопросом психологической подготовки. У всех есть страх и нервотрёпка – будь то чемпионат мира или чемпионат России. Перед финалом меня просто трясло всего, я давно такого не ощущал. Я стою, а руки колотит. Смотрю, а Макаренко в таком же состоянии, он такой же, как я. Но я каким-то интересным образом – уже довольно давно, кстати – научился отпускать ситуацию. Я понимал, что если зажмусь, то либо собью барьер, либо сломаюсь, и это ни к чему хорошему не приведёт. Проще расслабиться и получить кайф от своего бега. И в какой-то момент меня отпускает. Во время бега бывает ситуация, словно ты бежишь, а сзади тебя резинкой держат. Я научился так себя расслаблять, что резинка лопается. А дальше я не пониманию, что происходит – только корпусом балансирую, чтобы не шлёпнуться на дорожку. Если удержался, значит, получилось.

А вот Артём Макаренко слишком зажимается. Понимает, что должен выиграть, обогнать, и это его придавливает. Он накручивает себя и чисто из-за нервов проигрывает. У нас ведь чем больше скорость, тем меньше широту шага нужно делать. Артём же широту шага оставляет, а ноги у него длинные, и ему становится узко. В этот момент нужно поднимать ноги и почувствовать ощущение скорости, а он начинает делать широту-широту-широту и просто врезается в барьер. Это было не один раз. Я говорил Артёму об этом, советовал просто «отпустить» ноги и перестать делать километровые шаги. Но стресс на всех по-разному действует: кому-то помогает, как мне, кого-то зажимает, как Артёма. Именно его я считал главным фаворитом, а сам даже мечтать не мог о результатах его уровня. До окончания финала.

«Рядом с Шубенковым ты маленький и беспомощный»

— Мечты сбываются. Что дальше?
— Пока не ставил для себя никакой следующей высоты. Нужно немного поломать мышление, подумать, что я жду от себя дальше, какие перспективы и смогу ли я вообще повторить этот результат.

— Что твои и другие тренеры сказали после забега?
— После финала я пообщался и со своими тренерами, и с тренерами других спортсменов. И понял, что я сделал то, чего не ожидал вообще никто. Даже Шубенков. Если бы я выиграл с результатом 13,46, например, мне бы просто сказали: «Поздравляем с победой, классный результат». А я пробежал так, как давно никто не бегал. И Шубенкова за последние лет 10 никто не обыгрывал. Поэтому все стояли в таком шоке, что им сказать было нечего. Подошёл к своим тренерам, а они с открытыми ртами стоят, а потом: «Ну, поздравляем». Остальные и поздравлять не хотели, поскольку не понимали, что произошло. Обычно, если выигрываешь с хорошим временем, все подбадривают, говорят, что надо идти дальше, бежать ещё быстрее, а тут – тишина, пока уж совсем лоб в лоб с людьми не окажешься.

— Ты сейчас вступаешь в пору своего спортивного расцвета. Не обидно, что приходится вариться в собственном соку, не имея возможности выступать за рубежом?
— Блин… Наверное, я не успел этим насладиться в полной мере. Я же был только на одном чемпионате мира среди юниоров (в 2021-м в Найроби, Кения. – Прим. «Чемпионата»). Конечно, классно, совершенно другие ощущения. На самом деле, если брать сезон в целом, немного грустновато, что бегаешь с одними и теми же соперниками, порой появляется чувство, что не к чему готовиться, кроме как к чемпионату России. Но Сергей Шубенков, его титулы, то, что он олицетворяет собой барьерный спринт, всегда давал мне огромную мотивацию, желание догнать и обогнать. Один человек заряжал меня мотивацией запредельно. Он нужен мне, он нужен мне на дорожке в любом состоянии, иначе у меня не будет нормального результата. Артём Макаренко – отличный спортсмен, который готов на многое, но он не даёт такого желания биться, как Шубенков. Рядом с ним ты маленький и беспомощный. Он такой большой дядя, который давит тебя не просто физически, он давит тебя морально своим титаническим спокойствием и уверенностью в каждом своём движении.

— Часто разбираешь его бег?
— Не один десяток раз, даже сотни раз пересматривал видео, как Сергей обрабатывает барьеры, и всякий раз поражался тому, что будто нажимают каждый раз Ctrl+C и Ctrl+V. У него просто идеальная техника, идентичное прохождение каждого барьера. Я так не могу, просто бегу, как получается. Как в песне – я его слепил, из того, что было, а потом что было, то и полюбил. А Сергея учили. Шубенков рассказывал, что его заставляли ходить в барьерном шаге, просто «задрачивали» неимоверно. Когда ты смотришь на его бег – он завораживает. Чётко, быстро, красиво. Мой тренер Владимир Шишкин говорит, что я тоже бегу красиво, но страшно, потому что каждый забег – как последний в жизни, даже на тренировках.

Думаю, если я когда-нибудь приеду на «мир», то вообще офигею от того, как люди бегают. Я всего один раз воочию увидел, как бежит мой сверстник француз Саша Жоя, и мой мир уже никогда не станет прежним. Мальчик ростом 1,76 м бежит за семь шагов лучше, чем я за восемь, и на первом же барьере обгоняет просто всех. Такого я не видел никогда. Он в нынешнем сезоне пробежал за 13,01, но ему не засчитают результат из-за ветра. Когда я участвовал в юниорском чемпионате мира, у нас разница была в секунду, сейчас – в три десятых, но как он красиво бежит! Ни техники, ни черта, но нереальная скорость. Это полностью меняет твоё мировоззрение.

«Спорт — это как концерт. Я должен показать людям шоу»

— Твои танцы после финиша — это фишка?
— Кто-то наверняка скажет, что это показуха. Но ведь спорт – это как концерт. Люди приходят и платят деньги за то, чтобы посмотреть на то, что они сами не умеют. И отношение у меня соответствующее. Я должен показать им шоу, ведь они за это заплатили.

Права на видео принадлежат ВФЛА.

— Не обидно, что из-за превышавшего норму ветра твой результат не стал личным рекордом?
— Нет. А на что тут обижаться? На погодные условия? Есть чёткие правила проведения соревнований. Ну не засчитали – и что такого? У многих подобное было. Я пробежал и получил кайф. Всё равно я к своему времени в финале особо никакого отношения не имею. Побежал, как получилось. Хорошо получилось – ну и классненько. Я ещё немного покайфую, а потом дальше работать буду. Если бы я выиграл с другим временем, был бы рад точно так же.

— После забега ты привёл чуть изменённую цитату из «Форсажа». Любишь фильмы про автогонки?
— Да, это слова Доминика Торрето. Я вообще люблю скорость и машину себе купил соответствующую – довольно редкую Skoda Superb 2012 года, движок V6 объёмом 3,6 литра на полном приводе. Я в ней расслабляюсь, настраиваюсь на забеги, соревнования, вообще на спорт. Скорость на себе нужно почувствовать. Кстати, взял пример с Сергея Шубенкова и зимой катаюсь на горных лыжах. Мне заходит ощущение свободы, лёгкости и того, что тебя держат только две лыжи. Дальше ты предоставлен сам себе. Большинство скажут – нельзя, опасно, тот же Шубенков травму вон получил, упав с мотоцикла. Но когда я впервые встал на горные лыжи, то сразу ощутил свой корпус, как он работает, что ты с ним должен сделать. Это можно и на лёгкую атлетику перенести. Я считаю, всё, что происходит в других сферах деятельности, можно переносить и на спорт, немного адаптировав. Всё в нашей жизни взаимозаменяемо. Просто люди не хотят посмотреть на привычные вещи чуть под другим углом.

— По Нижнему Новгороду гоняешь?
— Ну нет, днём я езжу очень аккуратно и никогда не выше 60 км/ч. Но перед соревнованиями или когда я злой и уставший, я обязательно сажусь в машину. После чемпионата России я прилетел домой в час ночи. Первым делом сел в машину и поехал. Только в машине я расслабляюсь и отдыхаю. Выехать на какую-то пустую дорогу, где нет ни камер, ни полицейских, и надавить на педаль газа либо попрыгать по поворотам на узких улочках, где нет машин и я никому не помешаю – бывает.

— Девушку с собой на такие гонки тоже берёшь?
— Нет. Во-первых, девушка моя не любит гонки. Во-вторых, я не позволяю себе рисковать здоровьем любимых людей, которых должен защищать. Я гоняю так только один. Когда со мной девушка – предельно аккуратно и очень осторожно.

— В драг-рейсинге участвовал?
— Хотел, но пока не готов, наверное. Попробовать было бы прикольно для себя, понять ощущения. Там ведь на стартовой линии стоят два спортсмена, которые напуганы до усрачки, и кто выиграет – непонятно. Ведь никто же не знает, что у кого в машине и в моторе. Это очень интересно, но не сейчас.

«Купил себе «Лего» за 12 тысяч рублей и втыкал двое суток»

— Ты сам иногда гоняешь. А автогонки смотришь?
— Я наблюдаю за гонками. Иногда смотрю «Наскар», контактные гонки, «24 часа Ле-Мана». Вообще те гонки, где машины похожи на машины. Формулу-1 я не люблю чисто из-за того, что огромный писк, визг и ничего не понятно. Сколько я ни пытался в Ф-1 разобраться, так ничего и не получилось. Меня дедушка много раз подговаривал посмотреть с ним Формулу-1, но и он согласен, что раньше она была значительно интереснее, правила более демократичные. Сейчас у всех практически всё одинаково, а это не особо интересно. Сколько раз смотрел эти гонки – ни разу не вкатило. Вот дрифт, серия RDS – это круть. Я безумно хочу попасть на стадион и посмотреть на это вживую. Дрифт мне очень нравится. Я его смотрю всегда и постоянно, где нахожу.

— Помимо гонок, чем увлекаешься? Не один же спорт у тебя в жизни в 21 год?
— Конечно, не только спорт. Как я уже говорил, катаюсь на горных лыжах. Я уже на первом занятии просто встал и поехал, а на втором инструкторы меня отфутболили: «Иди ты на фиг, мы думали, что ты хоть падать будешь». А вот обычные лыжи я просто ненавижу, потому не могу долго работать долбаными палками и куда-то ехать. Это совсем не то, что спуск с горы.

Если мне нужно освободить голову и полностью расслабиться после тяжёлого дня, я подсел на «Лего». У меня это с детства. Пока ты чем-то занят, пока собираешь детальки, ты отпускаешь мозг. Я где-то слышал фразу «нельзя ни о чём не думать». На самом деле, можно. Когда ты занят лёгким делом, просто собираешь по инструкции конструктор или пазлы, вот тогда ни о чём и не думаешь.

Недавно купил себе конструктор «Лего» за 12 тысяч рублей и просто втыкал двое суток! Ходил на тренировку, возвращался – и вновь за сборку. Собрал огромную машинку и сидел радостный, как маленький ребёнок. Девушка на меня смотрит: «Ну ты и дурак. 21 год, а ума нет. Сидит и куску пластика радуется». Но это же классно!

«Мои родители немножко больны алкоголизмом»

— Ты отдельно от родителей живёшь?
— Мне пришлось это сделать. Я ребёнок – с тяжёлым жизненным опытом и сложной жизненной позицией. Мне пришлось съехать от родителей, так как иначе я не смог бы профессионально заниматься спортом. Я поставил всё на красное, если можно так выразиться.

— А они были против твоих занятий спортом?
— Нет, совершенно не против. Они в этот момент были пьяны, им было не до меня.

— Извини, наверняка больная тема.
— Всё нормально, я уже давно это пережил и принял. Просто мои родители, как и половина России, немножко больны алкоголизмом. Мы жили от кодировки до кодировки. Когда это случалось, четыре года всё было прекрасно. Я знал, что они поддержат моё желание чем-то заниматься, будут со мной, будут за меня. Но в один момент, когда я только начал заниматься спортом довольно серьёзно, они вновь начали пить. И я понял, что больше не смогу жить вместе с ними. Мне нужно было тренироваться, готовиться к соревнованиям, морально расслабленным. В свои 14 лет я отлично всё понял.

Ну какой спорт, какие на хрен соревнования, когда пьяные родители начинают кричать, ругаться? И я просто сказал, что ухожу. Собрал манатки и поехал к бабушке с дедом. Поскольку они бóльшую часть времени проводят в деревне, я живу в их квартире один. Бабушка с дедом ничего для меня не жалеют, я любимый внук в семье. Родители живут неподалёку. То начинают, то заканчивают. Они меня звали обратно, но я отказался, поскольку знаю, к чему это всё приведёт. Это просто не изменить, как бы я этого ни хотел. Я много раз разговаривал, убеждал, уговаривал, но это не работает. Они взрослые люди, им не вбить в голову, что алкоголь – это плохо. Именно поэтому я практически не употребляю алкоголь. Разве что за редкими исключениями по особым поводам.

«Какие деньги в лёгкой атлетике? Ты дурак?»

— А как ты оказался в лёгкой атлетике и барьерном спринте?
— Я футбол любил, обожал на воротах стоять. Не помню точно, сколько мне было лет, 12 или 13, но тогда меня не взяли в футбольную академию. По каким-то критериям не подошёл. Я ушёл в хоккей, год играл. А на следующее лето во дворе в футбол схлестнулись с какими-то парнями, которые как раз и были из той академии, куда меня не взяли. Они уговорили меня прийти на тренировку. Ну пришёл, а меня тренеры спрашивают – а ты почему раньше не приходил, классно же на воротах стоишь, где занимался? А я самоучка. Сколько себя помню, смотрел видео с игрой футбольных вратарей и пытался повторять. Если не умение анализировать видео, а бы и в барьерах ничего не добился.

Мог ночью проснуться и на кровати прыгал в стороны, потом переносил во дворовый футбол. Прошло какое-то время, и из футбола я ушёл. То ли из-за ссоры с тренером, то ли просто перегорел. Но я просто скитался, особо ничего не делал. В школе учился, в футбол с пацанами гонял. Всё изменилось, когда в школу пришёл Виктор Викторович Плотников, который и стал моим первым тренером в лёгкой атлетике. Я ведь раньше к этому виду спорта относился так: бегают? – ну и пусть бегают. Он посмотрел на меня на уроке физкультуры, когда я с места на 2,30–2,40 прыгал в длину, и предложил прийти на тренировку.

После первой тренировки мне показалось, что это настолько скучно, что больше я этим заниматься не хочу. Но всё же заставил себя прийти на второе занятие. А Виктор Викторович то ли силовую мне устроил, то ли «лесенку», когда ты бежишь сначала 100, потом 200, 300 и 400 метров, я не помню точно. Но зато прекрасно помню, что от такой работы я знатно «прикурил». Ни хрена себе! Вот это мне нравится. Да, хочу! Да, буду!

Ну и дальше всё завертелось самой собой. Уже на третьих для себя соревнованиях стал первым по области. Тренер мне говорит: «Людям годы требуются, чтобы на этот уровень выйти, а ты уже на третьем старте лучшим по области стал. Представляешь, чего ты добиться можешь, если серьёзно заниматься будешь? Сколько денег можешь заработать?» Ну Толя уши и развесил – денег? Конечно, буду дальше заниматься. Это я потом уже понял, что меня «налюбили» – какие деньги в лёгкой атлетике? Ты дурак? Меня просто на понт взяли.

А в барьеры я попал очень просто. На одну из тренировок к нам пришёл главный тренер областной сборной Владимир Владимирович Шишкин, который просто сказал: «Давай попробуем барьеры». Хорошо, попробуем. Мне поставили барьер – я его обработал с первой попытки. Три сможешь? Легко! Обработал и три. Вопрос был решён. Меня сразу отправили на соревнования, где нужно было бежать с барьерами. А я на тренировке ни разу целиком дистанцию не бегал! Я прибежал вторым, после чего мне сказали, что я – барьерист. Через четыре дня после того, как я впервые в жизни попробовал барьер преодолеть на дорожке. Да у меня и выбора не было. Я как идеальный гражданин России – мне сказали пойти, я пошёл.

— Нет сожалений, что в футболе не остался? Там другие деньги, чем в лёгкой атлетике.
— Когда у меня был спад, когда нашли две протрузии и сказали, что на спорте придётся поставить крест – с нагрузками переусердствовали, у меня позвоночные диски начали съезжать, тогда я подумал, что зря в лёгкую атлетику ушёл, надо было в футболе оставаться. Мы с другом на сборах сидели и думали о том, чтобы бросить всё и уйти в футбол. Но как-то шутку это прокинули, а до дела не дошло. Но я и сейчас после сезона могу надеть бутсы и пойти играть в футбол. Просто потому, что мне это нравится.

Лёгкая атлетика ведь началась для меня не с большой любви. Вот моя девушка Маша Девяткина – плод моей огромной любви, моя мечта. Я просто тупо добивался её, потому что знал – она мне нужна, вот и всё. Таким же был для меня футбол, ради которого я мог сделать что угодно. А лёгкая атлетика – просто последний шанс запрыгнуть в спорт. Я над этим работал, поскольку знал, что другого шанса у меня не будет. А делать я ничего не хочу. Работать на заводе, работать на какого-то дядю я был не готов. Я привык получать удовольствие от жизни. Если это ещё и работа, от которой я получаю удовольствие, надо брать.

Любовь к лёгкой атлетике пришла со временем. Не с победами, а просто со временем. Я приходил на стадион и, так как я люблю быть свободным и не зависеть от какого-то мнения, то на тренировках мог танцевать, петь, делать то, что мне нравится. Надо мной ржал весь нижегородский стадион. А мне эта свобода такое удовольствие приносила! Я и на соревнования это перенёс. Могу и на стартах петь и танцевать, это нормально для меня, это моя моральная подготовка. Я ни на кого внимания не обращаю, сам в себе. Мне даже друг на первенстве России как-то сказал: «Если не видеть, что ты в наушниках, такое ощущение, что ты умственно отсталый». Я ему говорю: «Да если и наушники оставить, то ничего не изменится, это нормально».

Я получаю колоссальный кайф от того, что делаю. Прихожу на тренировку не с мыслями о том, что вот, опять бегать, работу делать, а воспринимаю это как отдушину. Я могу делать, что захочу, и мне никто за это ничего не скажет. У меня тренер тоже простой и свободный – если тебе помогает, делай, что хочешь. Главное, чтобы ты бежал.

«Что мне нужно сделать, чтобы меня признали? В космос полететь?»

— Слушай, ну лёгкая атлетика дала тебе и финансовую свободу, насколько я понимаю.
— Безусловно. Без лёгкой атлетики я бы и машину себе такую никогда не купил. После успешных первенств и чемпионатов мне повысили зарплату. Тогда я и решил воплотить в жизнь свою вторую мечту. Думал даже квартиру купить, но они подорожали, а у меня и на первый взнос денег не было. Пока мне достаточно. Но хотелось бы всё равно видеть разницу с тем, когда ты становишься чемпионом России и занимаешь третье место на чемпионате страны. Сейчас её в плане зарплаты вообще нет. Это немного грустно и демотивирует. Ну какой смысл становиться чемпионом, если тебе и за третье место будут столько же платить? Какой профит?

Да и вообще. Вот я выиграл, побежал к народу эмоциями делиться, а они не рады. Они в шоке. Как?! Как он обогнал Шубенкова? Я подбежал к пацанам, чтобы фотку сделать, а Сергея нет, у него интервью берут. Я не понимаю. Ведь я выиграл, а интервью у него берут. Что мне ещё нужно сделать, чтобы меня признали? В космос полететь?

— Наша лёгкая атлетика последние годы жила тремя спортсменами – Ласицкене, Шубенков и Сидорова. Остальных никто не знает. Согласен?
— Это правда. Но ситуация потихоньку меняется. Мне повезло, поскольку я начал что-то выигрывать, когда за лёгкую атлетику стали платить деньги, платить призовые. Когда я только начал завоёвывать себе имя в барьерном спринте, только начал появляться на соревнованиях, то подружился с Константином Шабановым. И он рассказывал, что многие собирались заканчивать карьеру, потому что не видели смысла выступать на соревнованиях, где ничего не платят. А теперь начали платить, и почему бы ещё не побегать?

Но самое обидное, что лёгкую атлетику просто не раскручивали. Я только в последний год стал замечать, что людям интересно смотреть на наш вид спорта. Приехал в Челябинск и просто обомлел от того, что народ сам пришёл на трибуны, никто никого принудительно не сгонял. И все довольны, всем нравится. Я в шоке был. Оказывается, нужна была просто правильная хорошая реклама – и народ потянется и в сам спорт, и на трибуны. И вкладывать в это деньги будут.

А сейчас все вынуждены смотреть на наших футболистов, которые ни черта не умеют. Ну как такое может быть, когда команда из Медиалиги выходит против основы ЦСКА и выносит её? Какие на хрен там спортсмены, если люди просто кучкой собрались и вас обыграли? Что происходит?

«В футболе можно заплатить бабки и встать в основу»

— В лёгкой атлетике или лыжах ситуацию, когда любитель выйдет против Шубенкова или Большунова и опередит их, представить невозможно.
— В том-то и дело. Скорее всего, в футболе люди тоже работают, тренируются. Но тогда дело в тренерах. Как в футболе людей пропихивают? Я знаю, что можно просто заплатить бабки и встать в основу.

— Ты про какой уровень?
— Я думаю, что даже на уровне сборной России такое есть. Я играл в футбол с парнями, любой из которых играл лучше, чем вся российская команда. Но они не в футболе, потому что там, чтобы попасть куда-то, нужно заплатить, а у них таких денег нет. Люди настолько качественно и красиво играют в футбол, но футболистами не станут, потому что у нас такая страна.

— В твоём виде спорта никому не нужно платить, чтобы куда-то попасть?
— Может быть, и у нас такое есть, но я с этим не сталкивался. Я просто пробивной, потому что я иду в лоб и докапываюсь до всех, пока мне не дадут то, чего я хочу. Даже в случае с зарплатой я просто шёл и добивался: «Где моя зарплата за такую-то победу?» И у людей не было вариантов, кроме как подписать документы. Но я же не чужое просил, а своё заработанное. Хотя точно знаю пару примеров, когда тренеры прокидывали спортсменов с зарплатой.